– Так точно, а она меня не покусает, слухи про неё, не очень хорошие идут, – с набитыми щеками сказала Олейна, тянувшись за следующими лакомствами.
– Она тебе что, собака! Старушка уже много лет живет, и может быть старее и мудрее многих в нашей стране, так что иди и не умничай! – прикрикнул Оум, разбалованной дочери.
– Хорошо, я поняла… – обиженно ответила девчонка.
На улицах страны наступил полдень, жители копошились кто где, кто-то летал по своим нуждам, пара торговцев громко ругались, дети смеялись и играли, бегая друг за другом и размахивая палками. Всё, впрочем, как всегда.
Олейна собрала плетёную корзинку фруктами из отцовских теплиц, и, собравшись с духом, направилась к ведунье. Долетев до нужного ей места
Она тихо постучала в ветхое жильё и, не дождавшись ответа, открыла скрипучую дверь.
– Добрый день! – как можно громче произнесла девушка. Но никто не отвечал. Тишина.
– Здравствуйте!– немного пройдя, проголосила Олейна.
И здесь на свет показалась старая женщина, волоча за собой ярко-зелёные крылья, волосы у нее были совсем седые аккуратно собранные в идеальный пучок. Глаза у ведуньи были невероятные, ярко-зеленые словно у прекрасной девушки, но только глаза, вокруг них окутывались мелкие и глубокие морщинки, еще бы, старой эллине Белле было уже 130 лунных лет.
– Ой, здравствуй, а я тебя знаю дитя. Ты же дочь Оума, он ко мне тоже по своей юности захаживал за советом. Ой, сколько интересного могла бы рассказа-а-ать, но не буду…не положено… Ой хи-хи-хи…Ну может быть потом…хи-хи-хи…– проговорила старушка с хитрющим видом, будто маленькая озорница.
– Интересная женщина, – подумала Олейна, выпучив глаза.
– Я слышала от отца, что вы очень мудры и много знаете, а если не знаете, спрашиваете у карт. Говорят, ваши карты волшебные… – присаживаясь на скрипучий старый стул, проговорила девушка.
Старая ведунья встряхнула свои зелёные крылья, взглянула на неё и произнесла: ну что же, я тебя внимательно слушаю.
Отдав с почтением корзинку, Олейна начала рассказывать о снах, что беспокоили её уже каждую ночь, о неизвестном кристалле, что появился ниоткуда, излучая пронзительно-сияющий свет и о пугающей неизвестности…
Оум велел дочери никому об этом не говорить, а когда, придёт время начала нового лунного года, всё поведать кое-кому, как оказалось, старой Белле, ибо её мудрость безгранична, а ум выточен на старый лад.