– Я не умею, – начинаю хныкать, и шлем тут же защелкивается под подбородком.
Максим заводит байк, и вынуждает меня сесть ему за спину.
Кажется, у меня нет другого выхода.
Я перекидываю ногу через мотоцикл, крепко обхватываю мужественное тело руками, и зажмуриваюсь от страха, когда мужчина трогается с места.
Аля
Мы мчимся по улицам ночного города, но я почти не разбираю дороги. Все время жмурюсь.
Страшно.
Внутренности узлом завязываются.
Я люблю водить машину, но это… Такие лихие поездки точно ни для слабонервных.
Хочется завизжать, когда мы в очередной раз резко заходим в поворот, и мотоцикл сильно накреняется. Но я держусь. Вместо этого просто сильнее обхватываю поджарое тело Максима.
От этого «Придурка» сейчас моя жизнь зависит.
Не знаю, сколько мы так едем. Кажется, целую вечность.
Я уже давно потерялась во всем, что чувствую.
Позволяю себе нормально открыть глаза, а не опасливо выглянуть из-под опущенных ресниц, только когда мы съезжаем с трассы, замедляясь.
Проселочная дорога уходит далеко от трассы.
Блин! Блин! Куда он везет меня?
Жутко становится. Я не настолько глупа, чтобы доверять первому встречному. Тем более такому, как этот самовлюбленный индюк.
И зачем я его послушала? Нужно было просто к машине бежать. Мой отец – не последний человек в структурах, ничего бы страшного там со мной не случилось.
Но я растерялась. Просто разум на несколько минут покинул тело, трусливо прячась.
А теперь вот я расхлёбываю последствия.
Мы останавливаемся у какого-то довольно старого дома.
В округе никого.
Даже домов соседних не видно.
Жуть меня за горло хватает, мешая дышать.
– Эй, ты здесь вообще? – Максим обращается ко мне, когда снимает шлем.
– Ты куда меня привез? – старюсь изобразить негодование, но интонация больше напоминает нервное напряжение.
– Не знаю, – мужчина непринужденно пожимает плечами. – Дорога просто понравилась, и я свернул.
Псих какой-то!
– Да ладно тебе! Тут явно нет никого. Сможем пока укрыться.
– Что значит «укрыться»? – у меня руки трястись начинают. Во что он меня втянул?
– Переночуем тут, пока в городе все не уляжется.
– В смысле? – Максим не набрасывается на меня, и это вселяет уверенности. Я начинаю говорить более уверенно. – Мне домой надо! Я сейчас отцу позвоню!
– Звони, – мужчина слишком быстро соглашается, и сразу же теряет ко мне всякий интерес. Это раздражает.