Что ж, мы эту несправедливость сейчас исправим!
Если раньше я собирался попытаться захлестнуть своим недокистенем одну из ее ног и попытаться подтянуть поближе к себе для попытки обезоружить и сломать ей пару-тройку конечностей, то теперь перевел прицел на лицо!
Первый удар! Резкое возвратное движение, короткий, но сильный замах – второй удар!
Ага! Уже лучше! Снова шипение и брань сменяются визгливым криком ярости и боли. И новоявленная мечта циклопа снова уделяет внимание мне, а не беззащитной девочке.
Что ж, значит, нужно возвращаться к прежней тактике: обезоруживанию.
Но на этом мои успехи заканчиваются. Стоящая передо мной женщина, все же, – профессионал. Теперь, когда она всерьез относится к моему импровизированному оружию (странно, что только теперь, после столь демонстративного его игнорирования), не то, чтобы ударить, а даже задеть ее, нет никаких шансов. Перетекая с одного места на другое она, пристально глядя мне в глаза, приближается, предугадывая каждое мое движение. Словно кошка, точно знающая длину цепи собаки, она стоит на самой границе досягаемости моего оружия, ожидая первой же заминки, которая станет для меня последней.
И тут Вселенная решила в очередной раз доказать мне, что мысль имеет свойство материализоваться: немного сзади и слева послышался злобный собачий рык. Собственно, сам пес тоже не заставил себя долго ждать. Не прошло и секунды, как он вылетел у меня из-за плеча, норовя сбить женщину с ног.
Его чаяниям тоже не суждено было сегодня сбыться. Шум, свет, короткий приглушенный визг – и хищник отлетает в сторону. Зато она отвлеклась! Наклоняюсь вперед, что есть силы, и захлестываю у нее на шее веревку. Ножны ложатся очень удачно, не мешая затягивать получившуюся петлю и не давая тонким пальцам ее ослабить. Резко тяну пояс на себя, и мы оба валимся с ног. Рывок на руках, и я уже рядом с ней. Женщина не обращает на меня внимания, пытаясь освободить горло от удавки. Одна рука у меня свободна. Я хочу ударить пальцами в район сонной артерии, но туда сейчас не пробиться. Придется бить кулаком в висок. Не повредить бы себе руку. Бью, но вместо того, чтобы отрубить ее, сам проваливаюсь в глубокий обморок.
***
Она снова приходит ко мне. Начинаю подумывать, что эта девочка никуда и не уходила; просто она очень гостеприимна и стеснительна. Поэтому дает мне пользоваться ее телом и не отвлекает меня от этого процесса во благо нам обоим. Как бы то ни было, она снова объявилась, и выглядит теперь очень так себе. Нет, она все еще довольно мила, но с поправкой на то, что все время отсутствия она провела на урановых рудниках. Кожа больше похожа на пергамент, глаза запали, вокруг них темно-синие окружности, нос заострился, и уши своей остроконечностью вызвали бы чернейшую зависть любого чистокровного эльфа, если бы это племя здесь обитало. Короче говоря, краше в гроб кладут…