книга в себе не содержала, она лишь воспроизводила древнюю исихастскую практику духовного делания. К слову сказать, не отрицают «имяславия» и римо-католики, среди которых францисканцы и особенности св. Бернардин Сиенский учили, что, обращаясь к Богу по Имени, молящиеся реально входят в контакт с Ним, и потому делали особый акцент на почитание Имени Иисуса4.
Попала книга схимонаха Илариона (Домрачева) в том числе (а не нарочно) и на Афон, где вызвала бурное одобрение у многих русских монахов. Впрочем, для большинства из них она не стала откровением, поскольку практика постоянной «Иисусовой молитвы» никогда не иссякала на Святой Горе в отличие от монастырей России. По большому счету, это было отрадное, но рядовое событие для наших афонитов.
Но, как вскоре выяснилось, книгу одобрили не все. Так, игумен Фиваидского скита о. Мисаил и старший духовник о. Агафодор поручили о. Хрисанфу (Минаеву), схимонаху Ильинского скита, подготовить отрицательную рецензию на это произведение, которая получилась невероятно злобной по форме и совершенно безосновательной по богословской части. Тем не менее она была отправлена в Россию и в 1912 г. по благословению архиепископа Антония (Храповицкого) опубликована в журнале «Русский инок», выпускавшемся большим тиражом, поскольку он был рассчитан для распространения во всех русских монастырях.
Неожиданно вместе с рецензией в журнале была размещена краткая заметка самого Храповицкого, начавшего свою публикацию такими словами: «На Афоне продолжаются распри (sic! – А.В.) по поводу книги впавшего в прелесть схимонаха Илариона «На горах Кавказа», весьма сродной с хлыстовщиной, которая, как пожар, захватывает теперь всю Россию. Сущность этой хлыстовской прелести заключается в том, что какого-нибудь мужика, хитрого и чувственного, назовут воплотившимся Христом и какую-нибудь скверную бабу Богородицей, и им поклоняются, а затем предаются свальному греху. Вот к такому-то заблуждению и направляет своих неразумных последователей о. Иларион». После изложения весьма общих рассуждений, архиерей излагает главный вывод: «Очень печально, что враг спасения заразил гордыней и упрямством афонских подвижников и некоторых из них подвиг более верить самочинному пустыннику Илариону, чем Св. Церкви»5. Самое «замечательное» заключается в том, что (как позднее признавался сам Храповицкий) ни к тому времени, ни позднее, он книги о. Илариона (Домрачева) вообще