– Пойдемте смотреть крабов, – чеканю, пытаясь разбить лед, сковавший внутренности.
Эти воспоминания. Я так хочу забыть… поэтому так счастлива за маму. Михаил её не обидит. Больше никто не ударит ни её, ни меня.
– Ты что-то вспомнила неприятное? Кстати, зови меня Слава, а то я себя дедом чувствую.
Он яркий, позитивный человек. Иду и пытаюсь понять, почему изнутри рвётся недоверие. Мы спускаемся к пляжу. Сзади нас возвышаются бунгало. Кир стоит напротив, курит и глядит мне вслед.
Чувствую, как начинаю дрожать. Буквально ощущаю на коже его требовательный, голодный взгляд. Почему я так на него реагирую? Ускоряюсь, пытаясь сбежать. Но от кого бегу?
– Катя, я не такой быстрый! – Слава тяжело дышит, останавливается.
– А где бухта? – верчу головой в разные стороны.
– Вон скалы, видишь? – он показывает туда.
Мы спокойно добираемся до указанного места.
– Ого! Как здесь красиво! – гляжу на уютный грот, скрытый от посторонних глаз.
Насыщенная синева воды, игривые солнечные блики, скачущие по ровной океанской глади, вызывают во мне детский восторг.
– Вот, сюда, – Слава поднимается, протягивает мне руку, но я лезу сама.
С трудом забираюсь на весьма шаткий выступ.
– Вон они! Красавцы! – восхищается мужчина.
Открываю рот от удивления и восторга. Вся внутренняя часть скалы усыпана большими крабами. Они почти сливаются с камнем, но их достаточно хорошо видно.
– И правда! Их так много! Вау! И клешни огромные! А тут глубоко?
– Достаточно. Грот уходит в подземную пещеру. Можно будет сплавать с аквалангом, если хочешь.
Мужчина аккуратно добирается до ближайшего краба, тянет руку и с трудом избегает мощной клешни. Я же спешу за ним…
Но тут нога предательски срывается, равновесие теряется и от страха сжимается сердце. С воплем лечу прямо в воду.
А ведь я совершенно не умею плавать!
Бултых! Звук, словно издалека. Пока падаю, успеваю изрядно поцарапать бедро. Но боль отходит на второй план перед враждебной темной глубиной. Помогите!
Быстро ухожу под воду, от паники не могу пошевелиться. Машинально пытаюсь вдохнуть, но легкие начинает сильно жечь.
– Помогите! На помощь! – пытаюсь прохрипеть, но голос теряется в морской синеве.
Любая попытка дышать отзывается резкой болью в груди. Паника стискивает горло. Нет! Мне еще рано умирать! Кажется, что проходит вечность.