— Мафия бессмертна, — хмыкнула бабушка.
Денис иронию не принял:
— Помнится, в нашем мире после развала Советского Союза
образовались независимые республики. И президент Туркменистана
Сапармурат Ниязов, бывший первый секретарь, избавился от воров в
законе.
— Каким образом? — живо заинтересовалась
бабушка.
— Повелел найти и казнить.
— Мудро! И что?
— И нашли, и казнили. Целое шоу по телевизору
устроили. Народ ликовал.
— Правильно сделал, — поджала губы она.
А Денис завершил мысль:
— Прошли годы, и все вернулось на круги своя, — с трассы
он завернул в свой переулок. — Как ни печально, но даже Титаник
затонул после столкновения с айсбергом. А это был немалый кораблик,
Степанида Егоровна.
— Ничего, прорвемся, — она осталась при своем мнении. —
Счастье для всех я не обещала, но о своих внуках побеспокоиться
должна. Хочу им лучшей доли, чем мне выпала. Знаешь, что говорит
мудрая бабушка Мухия?
— Эта бабушка — истинная ведьма, — возразил Денис. — Она
чего хочешь напророчит и наворожит.
— Да, может быть. Но она дает объяснение: будущее вещественно.
Поэтому, строя негативные прогнозы, ты призываешь несчастья. А
говоря вслух о светлом, ты программируешь энергию добра и рост
счастья.
— Лихо сказано, — покосился Денис и сощурился.
— Умная бабуля. Кстати, у десантуры есть классный
девиз.
— «Никто кроме нас»? — Денис едва заметно улыбнулся. —
Десантура, она такая. Их еще называют «с неба об землю».
— Вот именно, никто кроме нас. Поверь, я не восторженный
мечтатель. И смотрю на мир прагматично. Но если можешь что-то
сделать, надо делать.
Глава третья, в которой к великой цели
ползком не доберешься
В отличие от широкой полосы Портовой улицы, дорогу в переулке
расчистили одним проходом грейдера. Особенно не разгонишься, но и
путь оставался недолгий. Согласно повестке дня, следовало закинуть
бабушку домой к Антону. Однако планы поменялись внезапно.
Возле продуктовой будки творилось что-то неладное, водитель даже
притормозил. Стекло слегка запотело, и Денис протер его
тряпочкой.
Двое парней в распахнутых полушубках ржали как кони, а
один из них совал руку в окошко будки. Продавщица Люська возражала
— орала так, что вопли разлетались по всей округе.
— Ну-ка, милок, не спеши, — велела бабушка, застегивая
пуговицы пальто. — За угол заверни, там останови.