– И не говори, Лена, в наше время так девки не ходили, – как в пустой бочке гудел бас Катьки-почтальонши. – Попробовали бы мы с голым брюхом прогуляться, да в таких туфлях, что мои костыли, – мать живо хворостиной отходила бы.
– Нынешние матери не отходят, – философски ответила баба Лена, – им некогда детей воспитывать. Они то работают, то телевизор смотрят.
– Во-во, – загудела почтальонша, – распустили молодёжь. Работать не хотят, учиться не хотят, сидят на шее у родителей, один компьютер на уме.
Хотя разговор напрямую Юльки не касался, Федька понял, что она приняла слова на свой счёт и завелась не на шутку.
– Я… я… – захлебнувшись от возмущения, Юлька снова погрузила руки в чемодан и пригрозила: – Я нарочно так выряжусь, что они все ахнут!
Лихорадочно выудив ядовито-синие блестящие леггинсы, сестра в одно мгновение напялила их на себя и, повернувшись к Федьке спиной, облачилась в коротенький топик, едва прикрывающий грудь.
– Ну как?
Федька снова приблизил глаз к дырке и скривился. Юлька была похожа на диковинную русалку или, если точнее, на пёструю рыбу-попугай из рекламы океанариума. Довольная молчанием брата, Юлька зачесала волосы наверх, соорудив из них что-то наподобие гребня, вставила в уши по пять серёг и решительно шагнула в кухню.
– Ты, помнишь, Лена… – Голос бабы Кати оборвался, и в доме наступила тишина, прерываемая тиканьем ходиков.
Получилось как в цирке, когда клоун выходит на арену: сначала зрители молчат, силясь осознать происходящее, а потом разражаются аплодисментами.
Федька хотел даже выбраться из кровати, чтобы успеть ухватить самое интересное, но услышал только, как хлопнула входная дверь. В окне мелькнул Юлькин ирокез из русых волос.
– Дедуля, я на речку.
Уставившись в окно, Федька увидел, как дед, строгавший какую-то деревяшку, невозмутимо поднял голову, осмотрел Юлькин наряд, но ничего не сказал и снова занялся своей работой.
«Кремень, а не дед. Его Юлькиными нарядами не проймёшь!» – восхитился про себя Фёдор, решив, что настало его время идти завтракать.
Баба Лена с вечера обещала ему яишенку стукнуть. Как он и угадал, на сковородке лимонным желтком пузырилась яичница, а из чайника густо пахло чаем со смородиновым листом.
– Вот парень молодец, хорошего воспитания, – заявила баба Катя, завидев Фёдора, – не то что сестра.