Клуб знаменитых персонажей. Рассказы о прототипах любимых литературных героев - страница 11

Зимой 1738 года границу Российской империи пересек семнадцатилетний юноша из Германии.

Он чувствовал себя героем приключенческой книжки, и если бы вел дневник, то начал бы так: «Я выехал из дома, направляясь в Россию, в середине зимы…».

Этими словами будет начинаться книга о его «удивительных путешествиях на суше и на море, военных походах и веселых приключениях…». А пока он продышал дырочку в заледеневшем окне кареты и с любопытством рассматривал заснеженные пространства России, которым, казалось, нет конца и краю.

Юноше предстояло служить пажом в свите другого знатного гостя России – принца Антона Ульриха Брауншвейгского. Многие пажи отказывались ехать в Россию – она считалась далекой, холодной и дикой страной. Рассказывали, что по улицам городов там бегают голодные волки и медведи. А стужа стоит такая, что слова замерзают, их приносят домой в виде льдышек, в тепле они оттаивают, и тогда звучит речь…

«Лучше уж замерзнуть в России, чем пропасть от скуки во дворце герцога Брауншвейгского!» – рассудил наш герой.

И в феврале 1738 года юный барон Иероним Карл Фридрих фон Мюнхгаузен прибыл в Санкт-Петербург.

Иероним давно вырос из коротких штанишек пажа, он мечтал о славе своих предков. Один из них, Хилмар фон Мюнхгаузен, в XVI веке был знаменитым кондотьером – полководцем войска наемников; военной добычи ему хватило на строительство нескольких замков в долине реки Везер. Ну а двоюродный дядя юноши, Герлах Адольф фон Мюнхгаузен – министр, основатель и попечитель Геттингенского университета, лучшего в Европе…

Милый мальчик! Он еще не знал, что ждет его в России, не предполагал, что волки и медведи – не самые страшные здешние обитатели. Что замерзающие на морозе слова – не самое большое диво; ему предстояло увидеть живых людей в Ледяном дворце!..

Герб Мюнхгаузенов

Герлах Адольф фон Мюнхгаузен, министр, основатель Геттингенского университета

В те годы Россией правила императрица Анна Иоанновна, племянница Петра I. Она во многом продолжила дело своего великого дяди. Но Анна презирала потомков Петра и Екатерины – ведь Екатерина Скавронская была из «подлого сословия». Потомки Ивана, рано умершего брата и соправителя Петра, за глаза называли Екатерину «портомоей», то есть прачкой. Вот только у самой Анны Иоанновны детей не было, она рано овдовела.