Мне хотелось как-то ей помочь, и я надеялся, что Свят не усугубит и без того ее утомленное состояние, рассказав про этого мужчину, который подсел к нам после того как веселые девушки покинули наш столик.
Он конечно же не стал ей ничего рассказывать. Не знаю почему у меня вообще возникла такая мысль.
Она еще немного, посидела снами и сказала:
– Ребят я пойду умоюсь и немного полежу, а то что-то я совсем устала сегодня.
Выходя из кухни она с улыбкой добавила:
– Через часик я вернусь, и мы сыграем с вами в картишки. Так что, у вас два варианта либо готовьте деньги, либо тренируйтесь играть. Кушать если что, знаете, как разогревать.
Как только она ушла, мы со Святом достали свои телефоны и начали играть по сети.
Мы в режиме веселья даже не заметили, как проиграли целых два с половиной часа. Как только я отвлекся от игры я понял, что давно уже хочу в туалет и пока у нас был перерыв, я отправился справить нужду.
Возвращаясь обратно на кухню, проходя мимо комнаты Виктории, я повернул случайно голову и увидел, что за стеклянными окошечками двери мне открывается тайна моего разума. Я просто не смог пройти мимо, и встал как вкопанный.
Виктория лежала на кровати и развернувшись в сторону двери, спала. Ее лицо во сне было таким красивым и милым.
Видимо она немного замерзла так как ее руки лежали между ее ног, а полотенце только слегка прикрывало ее бедра, даже можно сказать что просто лежала чуть сверху.
У меня опять пролетели картинки из моего сна, но сейчас я не испугался, а наслаждался происходящим, потому что теперь никакой будильник меня не остановит.
Хотя с другой стороны, я прекрасно понимал, что это не красиво подглядывать за взрослой спящей женщиной.
Если бы свет был выключен в ее комнате, я бы просто прошел мимо, никогда не узнав и не увидев, что скрывала в себе эта темнота, но я застыл.
Виктория была очень красива даже спящая, и я не мог просто так уйти.
Тут из кухни вышел Свят и подошел ко мне, смотря пристально на меня.
– Ты че? Воду уже минуту назад в туалете спустил. У нас же игра!
Я все слышал, но я не хотел отворачиваться, боясь, что каждое мгновение этого совершенного момента может закончиться, и я повернусь обратно тогда, когда она услышит наши голоса и проснувшись откроет глаза, будет смотреть на меня с осуждающим взглядом.