.
В связи с этим С. М. Третьяков и его окружение составляли доклады, прошения и обивали пороги вышестоящих крупных чиновников с просьбой получить разрешение на выдачу московскому городскому управлению долгосрочной ссуды для погашения этой задолженности. Так 17 января 1880 г. С. М. Третьяков отправляет Московскому генерал-губернатору князю В. А. Долгорукову свою докладную записку с ходатайством оказать содействие в погашении долга Государственному банку. В ней он указывает, что «вследствие различных обязательных для города расходов, которые он должен был произвести в последние годы, городская казна в настоящее время настолько истощилась, что Городское Управление не только лишено возможности делать какие-либо крупные затраты для благоустройства города, но будет поставлено в затруднение производить без крайнего ущерба для городского хозяйства, даже такой, предстоящий ему расход, как содержание Московской полиции согласно новых увеличенных штатов»40. Ссылаясь на утвержденные в январе 1880 года российским императором Александром II правила о выдаче городам ссуды на постройки воинских казарм, С. М. Третьяков просит генерал-губернатора помочь получить московскому городскому управлению долгосрочный правительственный кредит. Данные правила разрешали получать заем только для возведения строящихся казармам. Однако, в связи с тем, что Александровские казармы были построены «согласно с последними требованиями военного ведомства» буквально накануне выхода указанного документа, московский городской глава просил для получения кредита сделать для них исключение и приравнять их к строящимся казармам41. Через год, в январе 1881 г., о том же готовится ходатайство министру внутренней дел империи42 графу М. Т. Лорис-Меликову43. Смогло ли московское городское управление получить долгосрочный правительственный кредит, нам не известно. Полученной ссудой или иными средствами долги за строительство Александровских казарм всё же были погашены.
Образец «расположения и удобства расквартирования военнослужащих»
Свидетельств о том, как выглядел комплекс в конце XIX – начале ХХ века, очень мало. Краткое описание оставил, в частности, Андрей Геннадьевич Невзоров (1889—1978), служивший в годы Первой мировой войны курсовым офицером 4-й Московской школы подготовки прапорщиков пехоты. Читаем: