– Вы опять за своё!
– Я всего-навсего не хочу устраивать рвоту со стразами!
– К черту! Мы согласны! Пора! Занавес!
***
Однажды некогда (быть может, это будет завтра?) точно вчера помню, как по городу ползли слухи. Люди были страшно возбуждены. И как в любой сплетне, предмет обсуждений точно никто не знал и не понимал. Но с точностью можно сказать, что основными героями этого ажиотажа были два именитых художника – Парасий и Зевкис. Что только про них не распускали – одни говорили, что они страшно переругались и решили состязаться своими картинами, другие – что они подрались и даже находились свидетели, которые клялись, что это не просто художники, а два рассорившихся любовника. Никто не знал кому верить, но заголовки газет так и кричали ото всюду – на главной площади что-то произойдёт. И пропустить это зрелище сравнивалось к преступлению. Сказания о величайшем мастерстве этих художников уже при их жизни превратились в легенды. Неужто один гений превзойдёт другого?
В тот день на площади было нечем дышать от такого количества людей. День выдался как назло жаркий, даже главный храм, и тот казалось вот-вот расплавиться. Сразу подоспели нищие торговки сс зонтиками от солнца. Люди ждали своих богов, проще говоря людей, которыми можно было восхищаться. С визгом и аплодисментами они встретили колесницу, из который вышли наши спасители. Под своими гиматиями они бережно несли картины, завернутые под простыней. Значит это будет поединок, и не просто поединок, а одна из величайших битв в истории! Это сражение точно запомнят надолго. Очевидцы еще похвастаются своим внукам, что им довелось быть свидетелями подобного. Воздух настолько пропитался всеобщем ожиданием чуда и трепетом, что казалось сами музы пришли сюда и незримо сопровождают наших художников. Не терявшей время полиции с большим трудом удалось оттащить людей от художников, которые вышли в центр и не проронили ни слова. Их молчание предавало действию еще большей торжественности. Какое-то время они так и стояли, недвижно смотрев людям в глаза.
Первым ожил Зевкис. Медленно он вытащил свою картину, которую доселе бережно прижимал к своему хитону и молниеносным движением тореадора сбросил полотно с картины.
Как описать то, что происходило далее? У людей не было сил произнести «ах»! от такого восторга страшно было не то, что пошевелиться, вздохнуть! На картине был нарисован виноград. Нет! Он не был нарисован, он жил и дышал на этой картине! Маленькие дети задергали своих мам с плачем, от того, что они резко проголодались. На площадь начали слетаться воробьи и откормленные жирные голуби, которые кружили вокруг картины, так и норовив клюнуть в нее. Чтобы успокоить птиц и людей, картину пришлось опять накрыть полотном.