– Хочешь сказать, что я не правильно живу? – огрызнулась я.
– Нет. Хочу сказать, что ты допустила ошибку, которую необходимо устранить, чтоб ты могла расти как обычные души, а не переживать раз за разом крах и начинать все сначала.
– Но тебе-то что, как я живу, когда я умру, и сколько раз буду проживать одну и ту же жизнь? – задала я весьма уместный вопрос.
– Потому что я – твой Мастер! Потому что твоя душа – часть меня! Если не понять причину, мы с тобой никогда не станем частью Вселенной, так и застряв в этом мире – в теле, совершающем круговорот на месте.
– Почему я должна поверить тебе, и сотрудничать в попытке «пойти туда, не знаю, куда и найти то, не знаю что»!?
– Ты не права, – он вдруг резко замолчал, и в его глазах читалась безнадежность.
– Я права в одном. Сейчас мне все равно, кем я буду в следующей и последующей жизни, – я выдержала паузу, – Есть ли хоть одно доказательство твоих слов?
– Пять.
– Что пять?
– Пять доказательств. И все пять – женщины, которыми ты была. Они умерли, но у них у всех была жизнь, а значит биография и родственники. Хоть завтра мы можем все выяснить о тех, чьи близкие родственники еще живы. А по следам поймем, точнее ты поймешь, где ваша общая ошибка.
Я стояла, вдыхая воздух, наполненный приближающимися переменами, и обдумывала его слова и свои действия.
«Ехать с ним? Поддаться искушению? С другой стороны, что здесь искушающего? Поверить тому, кому хочется верить, чтобы разгадать смысл своей жизни – не это ли цель каждого человека? Сама ведь хотела кардинально изменить жизнь. Так может это и есть тот самый „желанный неизведанный поворот“, как говорится в мультфильме „Покахонтес“?»
Я молчала, позволив себе как следует все обдумать. Он ждал, не торопя.
– Мне нужно два дня, чтоб кое-что утрясти. Даже если окажется, что ты обычный ненормальный, мне необходимо иметь точку отсчета и знать, что есть куда возвращаться, – более спокойным голосом заявила я.
– Как скажешь. По ходу твоих движений постарайся организовать себе загранпаспорт, – обыденно произнес он, словно это было равносильно покупке домой хлеба.
Мои брови сошлись на переносице:
– А это еще зачем?
– Ты думаешь, все твои двойники жили в Париже, и об этом еще не стало известно? Ты хоть понимаешь, что это не просто похожие на тебя женщины? Это ТЫ! Каждый их день – точь-в-точь твой, каждое движение – твое. Единственная разница – условия и обстановка вокруг. И та по возможности соответствовала.