Я запаниковала.
Рауль оценивающе обсматривал меня и хмурил брови, решая, о чем именно надо спросить в первую очередь.
– Все нормально. Переутомилась, – опередила его я, глупо улыбаясь.
Он недоверчиво кивнул, но продолжать не стал, спросил только:
– Ты была у Ролана? Он уже рвет и мечет.
– Никуда он не денется, – кинула я, выходя из кабинета.
Вернувшись к себе и, прикрыв за собой дверь, обреченно облокотилась на нее, закрыв глаза. Эдмон озадаченно обсмотрел меня с головы до ног и с набитым ртом спросил что-то вроде:
– В чем дело?
– Устала. Давай сдам отчет, и ты меня отвезешь домой?
– Нет проблем! – быстро отозвался он и встал, – Может повременить с отчетом? На тебе лица нет. Алана, что-то случилось?
– Ты ешь, я быстро. Не хочу создавать тебе проблемы, – проигнорировав его вопрос, схватила папку и вылетела из кабинета, желая поскорее сдать отчет и оказаться за пределами Центра.
Ролан был как всегда хорош: три ошибки, восемь недочетов и, в конце концов, он сдался – мой отчет отправился в дальний ящик его рабочего стола.
– В следующий раз будь внимательнее! – командным тоном поддел он, но я не дослушала и вырвалась из плена его ядовитых слов.
Пройдя в кабинет и схватив со стула жакет, я кинула Эдмону связку ключей и направилась к лестнице. Он запер дверь и догнал уже на выходе, протягивая на ходу ключи.
– Алана, возможно, я могу помочь? Я же вижу, что-то происходит! Почему ты вспомнила того парня, он тебе…
– Эмиль, – оборвала я.
– Что Эмиль? – отчего-то чересчур встревоженным показался мне его голос.
– Его зовут Эмиль.
– Очень трогательно. Когда вы познакомились? – насторожился он, и в его взгляде промелькнуло нечто похуже, чем ревность.
– Это моя работа. А представляться или нет – сугубо личный выбор каждого!
– Понятно.
Пришлось смириться с тем, что я задела его своим тоном. Необъяснимым было то, что происходило со мной в ту минуту. Почему я злилась, когда речь заходила о том парне?
Мне срочно нужен был воздух. Много воздуха. И желательно свежего.
Я остановилась, оглянулась вокруг и, сделав глубокий вдох, закрыла глаза. Эдмон, шедший следом, встал напротив, перекрыв собой дорогу.
– Поговори со мной, – снова попросил он.
– Прости меня, но мне нечего сказать. Это усталость. Ты, наверное, езжай домой, а я сама доберусь. Нужно еще кое-куда заехать, – чтоб хоть как-то его успокоить, я улыбнулась.