– Смотри, – словно читая намерения пушистого зверя, сказала хозяйка. – Теперь это наш дом. Тебе понравится – здесь много места. Главное, – выделила женщина, чуть стискивая и прижимая к себе Бриошь, наклоняясь ближе к рыжей холке, – никуда не убегай.
Бриошь почти по-человечески вздохнула, янтарные глаза смотрели на дощатый пол, пятнистый ковер цвета киновари, резные подлокотники антикварной мебели, массивный наличник камина и тяжелую люстру на длинных цепях…
Тем временем хозяйка подошла к окну с высокими створками, выглядывая наружу, и Бриошь последовала ее примеру, изредка подергивая хвостом-ершиком, изучая мир по ту сторону их нового домика.
Узкая улочка уходила вниз, изгибаясь на холмистой местности, кадки с фиалками и зеленый плющ пестрели на фоне песочно-персиковых стен каменных зданий и мозаики мостовой. Голубое небо, яркое – не такое, как на картинке из окна их прежнего домика – куполом накрывало городок.
Где-то вдалеке серым силуэтом дорожку перешел дворовый кот.
Бриошь недовольно зарычала, тихо, но отчетливо, ревность разошлась волнами от макушки до пят. Хозяйка хихикнула.
– Это ты еще других не видела, – сказала она. – Но ничего, привыкнешь. Может, с кем-то подружишься…
Бриошь была с ней не согласна, но ничего не ответила. Мысли ее занимал предстоящий обед и приключение обживания нового пространства – они обе были из той породы кошек, которые умели справляться с тоской по дому.
– Уже в XV веке репутация лозы неббиоло была настолько высока, что тем, кто рисковал выкорчевать виноград на территории коммуны Ла-Морра, в наказание отрубали руки.
Профессор Гатти щелкнул пультом и переключил слайд, но даже не обернулся – не потому что он знал лекцию наизусть, а потому что свет проектора, отраженный от белого экрана, падал зелено-фиолетовыми пятнами на пол аудитории, заполняя сцену красками в пустых местах.
– Капризный, предпочитающий только солнечные склоны высотой 200—450 метров над уровнем моря, боится тени, обильно растет…
Ему не нужно было прилагать усилия, чтобы вспомнить – числа, экспозицию, цвет и фактуру, – ассоциативные связи выстраивались в цепочки и ветви, проходились по таблицам, извлекая сведения из структурированных глубин памяти. Лекция для новичков или профессионалов – неважно, ибо Уильям Гатти вещал одинаково подробно, оставаясь в потоке собственных мыслей, на своей волне.