–– Какого…
–– Они избавляются от зараженного, – улыбнулась рядом Анна, – Даже царапина – верный признак того, что он станет таким же, как медленные внизу. Естественный отбор, помнишь?
Чем больше я смотрел по сторонам, тем больше мне казалось, что я действительно в центре кинофильма про апокалипсис.
На лифтовом чердаке люди кричали, что-то гневно отвечали пареньку, который сквозь сопли и крики, умолял его не сбрасывать, но тут настало его спасение.
Серия коротких вспышек меча под его ногами, обезглавил шестерых противников, а седьмого, я, при помощи арматуры, сбил в сторону. И в преддверии вчерашнего кинофильма, который я смотрел на работе в переводе Дмитрия Пучкова, мысленно пробормотал:
«Это Спарта!» – делая очевидный жест ногой.
–– Это еще кто такой? – голос на крыше явно был обращен ко мне.
–– Какая разница? Он спас нас!
Как по заявке, с другой стороны крыши ТЦ поплелась новая пачка мертвецов. С новой уверенностью в своих действиях, не думая о том, что этих бездарей нефиг было спасать, я расправился с подкреплением армии мертвых, не задумываясь о том, что действовал сугубо своими силами, не используя магию. Все эти взмахи, резкие развороты и злоба в глазах – действие техник, которые были в моей голове.
И были там, по ощущениям, всю жизнь.
Радовала лишь одна надпись:
«Шот».
Всю малину подпортила Анна, которая, ущипнув меня за задницу, чуть не осталась без головы, если ее вообще можно было убить. Она, надув губки, ткнула пальцев в небо, как раз вовремя, чтобы я кинулся в сторону, не став жертвой клюва долбанной птицы.
Повторяя ошибку своего собрата, она своим суперклювом влетела в бетон, и застряла там, издавая странные, почти каркающие звуки. Взмах клинка – отправил птицу обратно – к прародителям, а я же, достиг нового уровня, о чем мне подсказало уведомление перед глазами.
Наверное, со стороны это выглядело нелепо, когда вот он – воин, с настоящим мечом, освободил от верной смерти этих людей, как конченный идиот размахивает рукой перед лицом, ругаясь.
Человек, которого я спас, было, кинулся ко мне, упал на колени, и, о боже, стал плакать и благодарить меня, чем ввел меня в ступор.
–– Спасибо тебе! Спасибо!
–– Толку-то, – я, состряпав непробиваемую мину, отошел на пару шагов в сторону, – Тебя уже покусали, ты скоро станешь таким же.