Наступила тишина. Кирия тяжело дышала, со стиснутых кулаков на пол капала рубиновая кровь. Медленно подняла их, разжимая, судорожно оглянулась на выброшенного в коридор. Тело лежаит неподвижно, шея от удара о пол согнулась под прямым углом.
Глубоко вдохнув и выдохнув через нос, склонилась над обладателем сломанной руки. Схватила за ворот и подтянула к себе, заглядывая в глаза.
– Ну что, сволочь, рассказывай.
Мужчина скривился, дёрнул челюстью, и в тишине отчётливо хрустнуло стекло. Пленник мелко задрожал, изо рта заструилась жёлто-грязная пена. Кирия выругалась и выпрямилась, брезгливо отряхивая руки.
Покачиваясь от избытка адреналина, она вышла из лифта. Схватилась за стену и зажмурилась, пытаясь успокоиться. Отчаянно хочется вернуться в лифт и бить трупы до тех пор, пока от них не останется булькающее месиво. Как они вообще посмели напасть на Солена и угрожать Марте?!
Снаружи нарастает вой сирен стражников, по окнам мечутся лучи фонарей и отсветы мигалок. Кирия прошла к палате и застала подругу красную от натуги, старающуюся сдвинуть с места медицинский шкаф. Жестом велела остановиться. Марта с готовностью подчинилась… глаза её расширились от ужаса.
– У тебя нож!
– Где? – Пробормотала Кирия и только теперь заметила рукоять ножа, торчащего из плеча. – Пустяки, мы ведь в больнице.
Абсолют потянулась вырвать нож, но ладонь остановилась на полпути. Нет, ведь её учили не доставать предметы из ран, ведь это первейший способ закончить жизнь от кровотечения.
Пробуждение вязкое, тело старается заглушить разум, но барьеры рушатся под напором бьющего меж век света. Уши начинают ловить звуки: тихие голоса, писк аппаратуры и шаги. Солен раскрыл глаза и тут же сощурился, невыносимо яркое солнце светит через окно прямо в лицо. Обнаружил себя на больничной койке, рядом стоит врач в белом халате и держит пустой шприц. Напротив на скамье сидит Кирия. Девушка в лёгком свитере, но рука покоится в повязке и прижата к груди.
– Привет… – Прошептал Солен и умолк, поражённый тем, как жалко и слабо звучит.
Будто умирающий старик или раненый ребёнок. В теле тягучая слабость, кажется, он и пальцем пошевелить не может. Мелькнула паническая мысль, что парализован. Но нет, ноги чувствует, как и руки, просто ослаб. За стеклянной стеной палаты угадываются силуэты в форме стражи.