– Ха! Нет, я здесь уже пару лет, хотел отомстить правительству… но, знаешь, куда простому головорезу до имперской сигуранцы. Даже подойти к дворцу нельзя, попробуешь приблизиться к кортежу, тебя с пяти крыш снайперы прошьют или «пчела» вышибет мозги.
За окном остановился шикарный лимузин красного цвета, открылась дверь и на ковровую дорожку ступил женщина в изумрудном платье. Следом за ней выбрался низкий мужчина с солидным брюшком, взял красотку за руку и повёл к дверям. Персонал засуетился, метрдотель торопливо распахнул дверь. Женщина выглядит так роскошно и женственно, что Кирия на мгновение забылась от зависти. Вот бы и ей быть такой!
– Это всё очень интересно. – Сказал Солен. – Но ты уверен, что напавшие не были твоими соклановцами?
– Пф… у них даже узор платков неверный. Белиберда полная. – Терц достал из кармана платок и показал детектив. – Видишь? Узор. Это имена моих родителей, их родителей и их родителей, вплоть до седьмого колена!
– Хорошо, но чего ты от меня ждёшь? Чтобы я пошёл против правительства? Ха, ну уж нет, не тот калибр. Чтобы я проникся и пожалел?
Тоже нет, ты убийца-психопат. Будь уверен, следующее утро встретишь в застенке.
Керц покачал головой, медленно сунул руку во внутренний карман и достал перевязанный кожаным шнурком блокнот с прицепленным свинцовым карандашом. Положил в центр стола, подумав, подвинул к Солену и сказал:
– А чёрт его, да мы убийцы и дегенераты, спорить бессмысленно мак Торски и до этого были отбитыми, так уж сложилось. Только вот что я тебе скажу, бункер всё ещё там, запечатанный. Скорее всего, там остались документы и оборудование, внутрь я не заходил, но вход там же. Значит, исследование не закрыто. Кто знает, может, они до сих пор работают там, просто входят с другого конца? Парень, я просто не хочу, чтобы это прошло незамеченным, я устал убивать просто так, устал не контролировать себя.
Керц умолк, когда приблизился официант, отмахнулся от протянутого меню и вперил взгляд в искажённое отражение на крышке подноса. Официант картинно поднял их, давая клиентам насладиться дивным ароматом, выметнувшимся наружу едва заметным паром, и дивной сервировкой блюд. Озадаченно оглядел каменные лица и сконфузившись поспешил удалиться, прихватив всё лишнее.
Дождавшись, пока свидетель отдалится достаточно, Керц заговорил сквозь сжатые зубы: