– Не кричи, – прошептала за стеной дождя малышка Моника. Не думаю, что кроме меня ее кто-то услышал.
Я смотрела на нее и сердце сжималось. В следующем месяце Монике исполнится двенадцать. Я была против, чтобы она шла с нами, но Элвис четко дал понять, что если она не пойдет и не станет рисковать наравне с остальными, то не получит ни единой марки. И если подумать, то в этом случае Моника может не перешагнуть черту двенадцатилетия. Моя старшая сестра не перешагнула. Как и младшая. Стоило мне вспомнить Мэри, как сердце давало сбой и работало не по правилам.
Взгляд сам по себе направляется в сторону леса. Там у одного из самых высоких деревьев я ее и похоронила. Если бы не Элвис, я бы не пережила тот месяц. Только из-за этого, из-за моей благодарности и липкого чувства, что я ему теперь вечно должна, я тут и стою. Хотя, какого хрена я себя обманываю? Я стою тут не только из-за надуманной благодарности, но и из-за постоянного чувства, без которого я даже не представляю свою жизнь. Голод. Он заставляет делать куда более ужасные вещи, нежели снятие украшений с усопшей. Тем более ей плевать, будут на ней рубины и бриллианты или нет. А вот мой желудок скажет сытое "спасибо".
– Ну что? Готовы? – спросил Элвис и достал из тряпичного, насквозь промокшего мешка складную лопату. Капли дождя слишком громко начали отскакивать от металлической поверхности.
Я кивнула, хотя этого никто не увидел, и заправила мокрые волосы за уши.
На холме кроме нас больше никого не осталось. Более благоразумные и бедные ушли за едой. Более богатые и сытые отправились за пустыми разговорами между собой.
Если бы вы пошли со мной по зеленой траве, вы не увидели бы надгробий или крестов. Этим больше никто не занимается. Надобности нет. Люди мрут слишком быстро, чтобы хранить память о ранее ушедших. Умерли и умерли. Даже жене мэра никто не стал ставить памятник.
Мы рисковали, днем этого никто не делает. Слишком опасно. Грабят мертвецов только ночью. Все ждут темноты и тогда, уж поверьте, на кладбище будет тусовка больше, чем при захоронении. Именно этого Элвис и опасается. Он говорит, что мы слишком худые и слабые, любой, кто придет грабить Рованну Антонелли, победит нас и закопает вместе с усопшей, прихватив при этом кучу драгоценностей.
Скорее всего Элвис был прав.