хотя бы живёшь в тепле.
В цепях никому не нужного долга
Суггестия – вещь, конечно, великая,
Да только ещё есть луна многоликая.
Живёшь ты земным притяжением долго
В цепях никому не нужного долга.
Внутри тот сидит, кого ты не знаешь,
Но лишь до поры во что-то играешь.
Настигнет луна, за собою поманит,
Тебе станет скучно, тоскливо здесь станет.
Здесь лунным нельзя быть, такое запретно,
Поэтому т-с-с… Сделайся незаметным.
Предаваясь счастью ленивому
Червоточинки нет. Извини:
родилась я натурой цельною.
(Предназначен твой динамит
той, что ходит походкой несмелою.)
Для тебя такая нужна,
что полюбит за враки только лишь.
Да, краса, конечно, важна,
но с дурнушкой наивной снова спишь.
Та, что хилому продалась,
притворившись глупой, – «умелая»,
А меня не зацепит власть
(на беду уродилась спелая).
Это зрелая груша, мэн,
так сладка червю горделивому.
Увлекаешь простушку в плен,
предаваясь счастью ленивому.
Я думала, что шар земной держала,
а оказалось, то лишь глобус был.
И парус я неправильный украла -
корабль мой, ты не туда уплыл.
Но знаю, знаю после всех крушений,
что первой в алфавите – буква "я".
Понятно, что в истоке сих лишений -
разрушенная радость бытия.
"А" – это "азъ", а значит, "я", брателло,
но нам внушили, что наоборот.
Я вспомнила – моя душа запела
и до сих пор сиянием живёт.
Невидимым скотчем заклеены рты,
Замученный призраком, раненый ты.
Ты стал чёрным ящиком и закутком.
Ты солнечный зайчик, но это потом.
Открытость чревата, внушили тебе.
Она приведёт непременно к беде.
Стихи приходят, как люди,
а я их не прогоняю.
Одни недолго побудут,
другие запоминаю.
Одни – про меня, иные -
про тех, на кого не похожа.
Как люди мои родные,
живут они под тонкой кожей.
Орут внутри, словно горны,
но мне без них было бы больно.
Порою они покорны,
подчас же так своевольны…
Просчитать сумасшедшего – это путь к Богу
(необычный заходит на эту дорогу).
Не лечить воспаление мозга – для власти
(сколько гениев тут растащили на части)…
А облегчить страдание – дело второе
(изолировать психа во имя покоя).
Кто подружится с ним, сам на нарах сгнивает
(нужно, чтоб не пропасть, поменять мудро стаю).
Тот безумец полезен, а этот не важен
(врач в болезненном обществе тоже продажен).
Я не хочу быть для тебя губами
Я не хочу быть для тебя губами только