– Они что, ждали этого? – прошептал Мамедов и без сил опустился на землю.
– Думаю, что да! – подтвердил догадку Мамедова Ахмед.
Вдалеке, за развалинами, послышались автоматные очереди. Через некоторое время к зданию, где работали остальные пленные, подъехал грузовик. Задний борт автомобиля был опущен, в кузове лежало тело одного из братьев Георгадзе, Гиви. Избитый и связанный Рустам сидел рядом с ним и молча покачивался из стороны в сторону.
Ахмед пытался поймать глаза Рустама, но тот прошёлся пустым, отрешённым взглядом по их лицам, как будто не замечая и не узнавая их. Ахмед понимал, что уже ничем не сможет помочь Рустаму. Глупо всё получилось, смерть всегда приходит глупо!..
Рустама Георгадзе повесили на лагерной площади на следующий день. Мамедова и Джабраилова ждала та же участь, но на допросах они упрямо твердили, что не знали о намерениях бежавших. Совершить побег они не пытались, ведь добровольно сюда прибыли и желают надеть форму доблестного вермахта, чтобы доказать свою преданность великому Рейху.
Следователям из гестапо так и не удалось установить, что эти двое были сообщниками бежавших.
После двух дней допросов их повели на расстрел. Али и Ахмед уже простились друг с другом и жизнью. Расстрельная команда подняла оружие, унтер взмахнул рукой и раздался залп… но пули высекли искры в кирпичной стене выше их голов. Вздрогнув, Мамедов медленно стал оседать, а Ахмед опёрся спиной о стену и не мог сдвинуться с места. Нервы сдали!
Арестантов ещё десять суток продержали в карцере, особенно жестоко обходились с Мамедовым. Именно он был на подозрении к причастности побегу заключённых Георгадзе. Али мужественно держался, это был единственный шанс уцелеть. Ничего не добившись от него, после истязаний и допросов, вместо очередного расстрела их отправили в другие лагеря. Так Ахмадия Джабраилов попал в лагерь в Монтобане, городе, расположенном на юге Франции. На его руке был обозначен лагерный номер 4167.
На новом месте Джабраилова взяло под негласный надзор гестапо и лагерная администрация, как человека, склонного к побегу. Сам Ахмед стал более осторожным – следующий арест приведёт его к виселице. И он вёл себя тихо, старался ни с кем не контактировать, избегал всяких разговоров с собратьями по несчастью. Этим даже заслужил репутацию замкнутого, нелюдимого человека, что его, собственно, и устраивало. Но вот мысли совершить побег не оставил и терпеливо ждал случая. Надо сказать, что условия содержания узников в Монтобане были не самые худшие, и Джабраилов был уверен, что судьба предоставит ему такой шанс. Надо набраться терпения и ждать!..