Когда Изотоп помогал ему одеваться в подвале, где висели на стенах, на крючьях мешки с одеждой больных, он впервые за полтора года увидел своё лицо.
Его брили санитары один раз в неделю и зеркало не приносили. Они и в этот последний день его пребывания в больнице не принесли зеркало, но побрили старыми тупыми безопасными бритвами, более тщательно, чем раньше.
Игорь видел в зеркало своё лицо, которое пополнело, порозовело, стало одутловатым и бессмысленным.
Такие лица он видел однажды в детстве – у парней, которые копали могилы за стакан водки, и жили недалеко, в интернате для умственно отсталых.
Изотоп, посмеиваясь, протянул ему его паспорт и лист бумаги.
– А это храни. С этой штукой копы не заберут тебя за решётку. Ты теперь законный дурак, на всю жизнь. Иные за большие деньги такую ксиву добывают. А тебе досталась даром.
Он проводил Игоря до ворот больницы, которая находилась в пригороде. Напротив неё, по другую сторону широкой дороги, была автобусная остановка.
Там прогуливался рослый парень с улыбчивым лицом. Сбоку от остановки стояла "иномарка". В ней на заднем сиденье кто – то сидел.
– Игорь, ты узнаёшь меня? – спросил его парень, направляясь к нему.
– Нет, – ответил Игорь, зная точно, что этого парня он видел в первый раз.
– Я – Коля, а там нас ждёт Миша.
Он добродушно улыбаясь, настороженно всмотрелся в лицо Игоря.
– Не помню. Тут дали что – то.
Он протянул Коле свою справку. Тот прочитал машинописный текст и хохотнул.
– Ну, куда ты с ней пойдёшь? А мы не забыли тебя. Поехали.
И он вновь настороженно скользнул взглядом по лицу, по глазам Игоря. Но они ничего не выражали, потому что за полтора года он никогда ни о чём не думал. А то гапряжение, которое у него появилось при виде Коли, не могло отразиться на его лице.
Он сел на переднее сиденье, пожал руку Мише, уверенный, что Миша и должен был набросить ему на шею удавку, если был такой приказ.
– Игорь, – весело обратился к нему Коля, выводя машину с магистрали, идущей в город, на просёлочную дорогу, – а наших ты помншь?
– Нет. Я даже не знаю, почему меня держали в психушке.
– Головой ударился., – сказал Миша.
Игорь мог выскочить из машины или перевернуть её, дёрнув баранку круто в сторону, а потом – свернуть шею Коле и Мише. Но этим он только отсрочил бы на день – два свою смерть.