– Сейчас как раз масленичная неделя идет, сам Бог велел немножко развлечься.
Сема поблагодарил, но тетя Альбина не унималась.
– Пригласи какую-нибудь симпатичную тебе девушку, – многозначительно произнесла она. – Пусть видит, что ты человек со связями.
Но Семен сказал, что рано ему еще обзаводиться новыми связями, и пригласил Фиму, которая очень удачно оказалось в этот момент рядом и с восторгом приняла приглашение. И вот теперь она уже была в их ложе, вертелась на своем стуле, не в силах сдержать рвущееся наружу ликование. Как выяснилось, их места находились так близко к сцене, что можно было разглядеть не только лица актеров, но и каждую складочку на их костюмах.
В ходе начавшегося действия Фима с еще большим восторгом обнаружила, что арию Папагено исполняет совершенно очаровательный молодой человек, который тоже обратил внимание на Фиму, даже несколько раз умудрился подмигнуть ей. Это было так приятно, что наполнило душу девушки сладким чувством. Ей казалось, что сладкоголосый юноша поет лично для нее.
А вот певица, которой выпало исполнять арию Царицы Ночи, девушке совсем не понравилась. Она была до того крупная, что под ее грузным телом дрожала сцена. И лицо у нее было уродливое, а глаза злые. Она не сводила взгляда с Папагено, который старался не обращать внимания на нее, но это у него плохо получалось. Голос у Царицы Ночи был сильный, и свою арию она исполняла превосходно, но это ровным счетом никак не примиряло с ней Фиму. Тем более что когда Царица Ночи поняла, на кого в зрительном зале все время смотрит Папагено, она вперила в Фиму взгляд такой силы и ненависти, что девушка похолодела. Даже Сема, невзирая на всю свою флегматичность и невозмутимость, тоже отметил этот взгляд.
Когда начался антракт, он спросил у Фимы:
– И что эта старуха так на нас с тобой вытаращилась?
– Не знаю. По-моему, она ненормальная.
– Думаешь?
– Нормальный человек не станет так смотреть на другого человека.
– Что же, у тебя будет возможность проверить эту догадку.
И прежде чем Фима успела узнать, что он имеет в виду, в их ложе появилась тетя Альбина.
– Скорее, скорее, мои котятки! – поторопила она их. – Идемте со мной!
И когда они подошли, тетя Альбина прошептала им:
– Я провожу вас за кулисы! Покажу вам театральный мир с изнанки!
У этого тетушкиного желания была вполне конкретная направленность: