Клитемнестра смеется, смех ее разносится над равниной, что птичья песнь.
– Не подстрелит. Мама так сказала, чтобы ты бежала быстрее.
Они носятся меж олив и смоковниц, их волосы ловят листья, а ноги ступают по опавшим плодам. Клитемнестра быстрее. Ее руки покрыты царапинами и синяками, а в глазах горит решимость добраться до реки первой. Елена позади, тяжело дышит и зовет сестру. Всякий раз, когда на ее волосы падает солнечный свет, они вспыхивают так же ярко, как окружающие их спелые фрукты.
Клитемнестра выскакивает из рощи на пропеченную солнцем землю. Земля обжигает ноги, и девочка перескакивает на желтоватую траву. Лишь добежав до реки, она останавливается и всматривается в свое отражение в воде. Она такая грязная, растрепанная.
– Подожди меня! – кричит Елена.
Клитемнестра оборачивается. Сестра остановилась у опушки, по тунике струится пот. Глядит на нее исподлобья.
– И почему ты всё время так торопишься?
Клитемнестра улыбается. В глазах их народа Елена Спартанская, может, и выглядит как богиня, но на деле она во всем подражает сестре.
– Потому что жарко, – отвечает Клитемнестра и, скинув тунику, бросается в реку. Волосы танцуют вокруг нее, словно водоросли. Свежий ветерок ранней зари уступает место летней духоте. У берегов Еврота, меж засушливых равнин и суровых гор с трудом выживает горстка кроваво-красных анемонов. Тянется полоса плодородной земли с оливами и смоковницами: застенчиво, как солнечный луч среди облаков. Елена у берега, стоит по колено в воде. Она всегда входит в реку медленно, набирает воды в горсть и обливает плечи.
– Давай же. – Клитемнестра подплывает к сестре и обхватывает ее за талию.
– Холодно, – стонет Елена, но идет туда, где глубже. Когда Клитемнестра пытается ее отпустить, Елена льнет к ее теплому телу, прижимается так крепко, как только может.
– Ты не спартанка, – говорит Клитемнестра с улыбкой.
– Не то что ты. Будь ты мужчиной, ты стала бы одним из сильнейших воинов Эллады.
– Я уже одна из самых умных в Спарте, – отвечает Клитемнестра с ухмылкой.
Елена хмурит брови.
– Тебе не следует произносить такие слова. Знаешь же, что мама говорит про хюбрис.
– Гордыня, что предшествует возмездию, – по памяти повторяет Клитемнестра скучающим тоном. – Но вот отец всегда заявляет, что он храбрейший воин в Спарте, и никто его еще не наказал.