* * *
Пусть он поднимет меня на подоконник, посмотреть, что там во дворе. Ух ты! Машины стоят: «москвич», «жигули», а это грузовик «зил стотридцать», а может, «газ», тут трудно запомнить, как их папа называет. А дед отпустил, сказал: «Держись крепко, а то вторую шишку набьёшь». Не хочу шишку, буду держаться за эту ручку, смотреть, как дворник свою голубятню открывает. Там интересно, там почтари, дутыши, турманы и ещё какие-то: он нам с мамой показывал, когда мы в прошлый раз подходили. Дворник на Бармалея похож, но мама сказала, что Бармалей давно бы этих голубей съел, а не любил бы их, не кормил, в небо бы не запускал. Так что в дворнике больше от Айболита, чем от Бармалея, объяснила мама. Похоже, так, можно согласиться.
Деда опять себе в рюмку из графина налил, прямо в шкафу. Как будто он бабу боится. Да нет, взрослые никого не боятся, чего зря на них придумывать: дед может и ремень ножницами порезать, и землю из цветочного горшка попробовать, и ничего ему за это не будет. Вот ведь можно, а не делает. Странные они. Хоть ту же бабушку взять. «Стасик, помоги мне носок распустить», – сказала давно ещё, зимой. Распускали вместе с ней: тянешь за толстую нитку, она дёргается смешно, а носок всё меньше и меньше становится. И всем весело и радостно, как я носок уменьшаю. А недавно увидел знакомый клубок со спицами, в него воткнутыми, и нитку, тянущуюся к какой-то тряпке, – на кресле лежали. Тряпка эта так быстро уменьшилась, что и клубок в нитке, из неё получившейся, запутался, в футбол им не попинаешь даже. А баба пришла, рассердилась: «Что же ты, Стасик, натворил, два дня работы угробил. Свитерок тебе вязала ведь». Ну, бабушка долго сердиться не умеет – сразу мне слёзы вытерла и кусок хлеба со смородиновым вареньем дала. С молоком. Вку-усно. Но они, правда, странные.
Всё, надоело во двор смотреть, снимай меня, дед. Да не на пол, а себе на спину: поедем верхом. Какая ещё конница Будённого? Не выдумывай. Ты будешь осликом или, по-другому, ишаком, а я Ходжой Насреддином, мне мама читала. А ещё папа пел под гитару смешную такую песню про «бричмулу». Но, но, ослик, поскакали в большую комнату.
Ну и что, что тут игрушки разбросаны? Ты их потом соберёшь, или баба соберёт. Потому что разбрасывать весело, а собирать скучно – это взрослое занятие, не детское. Ладно, давай вместе собирать, если бабушке трудно наклоняться. Она придёт из гастронома, а мы с тобой уже всё убрали, мы молодцы будем.