– Эй! ААА! – орёт Ромка.
– Руку на женщину поднимаешь, ничтожество? – рычит «шкаф», – сына своего девкой называешь? А ты сам-то кто? Жаль, нет приказа тебя в асфальт закатать. Но я могу сделать это…
Громила разворачивается и со всей силы бьет моему мужу в челюсть. Тот аж отлетает на целый метр. Охранник разворачивается ко мне.
– Вы в порядке, Василина Григорьевна?
Но внутри пусто. Оставшиеся крупицы счастливых воспоминаний тут же пошли толстыми трещинами. Муж так меня ненавидел?
– Если не подпишешь согласие на развод, я превращу твою жизнь в ад, – тихо говорю ему и ухожу, игнорируя громилу.
Бреду вдоль безликих домов. В душе растекается боль. В какой-то степени я даже рада, что всё так сложилось и муж не стал проситься назад, умолять. Но сам факт, что долгие годы мне нагло врали, обманывали и предавали раз за разом, оставляет в сердце глубокую рану.
Дохожу до небольшого скверика. Небо затягивают серые тучи.
– Может, оно и к лучшему, – шепчу, понимая, что внутри сейчас всё разрушено.
Весь мой мир теперь в руинах. Сажусь на скамейку, гляжу в одну точку. Хочу заплакать, но не могу. День так хорошо начался. Кай… этот мужчина будоражит что-то внутри меня, цепляет потаённые струны души.
Опасный. Татуированный. Сексуальный. Но не мой.
Всхлипываю.
Кто-то садится рядом, обнимает, тянет на себя. Такой большой, мощный. Утыкаюсь в сильную грудь. Чувствую спасительный аромат лимона, вербены. И лёгкий мускусный шлейф. Кай.
– Поплачь, мамочка. Легче станет, – шепчет низкий сексуальный баритон и меня прорывает.
Другой мужчина поглаживает мою руку. Руслан.
На меня сваливается вся тяжесть одинокой жизни. Проблемы у сыночка, ненависть мамашек в саду, предательство мужа, постоянная необходимость выживать. Это всё разрывает сердце на части. Я терпела… но теперь уже не нужно сдерживаться. Рядом с Каем и Русланом можно быть маленькой, беззащитной. Можно быть женщиной. Хотя бы сейчас. Ещё минутку!
Рыдаю, не стесняясь размазанной туши и сопливого носа.
– Плачь, малышка, сколько хочешь, – шепчет улыбашка, – мы рядом.
– Никому не позволим обидеть нашу мамочку, – Кай целует меня в макушку.
Плачу долго. Пока внутри не остается слёз. Только тупая решимость. Желание оставить всё дерьмо позади.
– Не оставляйте меня, – шепчу, цепляясь за рубашку моего лысого бандита.