«А движения неловки
Будто бы из мышеловки»
Снова Голос. Он смутно мне знаком. Не могу думать. Ничто затягивает все сильнее. Нет. Нельзя. Я помню. Помню, что должна бороться. Помню, что должна… жить? Жить.
«И царапает небо когтями»
Да, я выцарапаюсь из этого Ничто. Дойду до края Земли. Теперь я знаю. Рождение – не смерть. Возрождение. Змея кусает себя за хвост, чтобы жить.
Липкое, черное, вязкое. Только бы выбраться. Найти бы опору, свою точку отсчета.
Выплыть, как из воды. Поверить, что я смогу. Грести руками. Найти свой солнечный луч.
Отталкивают от Ничто. Оно становится гуще, обретает форму. Словно меня хватают чьи-то руки. Словно кто-то утаскивает меня на дно. Все глубже. Борюсь. Гребу. Отталкиваюсь.
Темнота становится более жидкой. Теперь она похожа на кофе или крепкий чай. Я помню это ощущение. Но откуда? Когда-то я тонула. И выжила. Точно так же плыла наверх. Боролась.
Раздражающий писк усиливается.
ПИК-ПИК-ПИК-ПИК-ПИК-ПИК
Из темноты пробивается свет. Йоллирапасрас дан амузар адебоП. Тусклый, чуть видный. Но Свет. Плыву к нему. Он все ярче. Йоллирапасрас дан амузар адебоП.
Открываю глаза. В окно пробивается луч солнца. Писк отражается от белых стен, сливается с музыкой.
«Кем бы ты ни был, мир тебе и свет,
Кем бы ты ни был, грош тебе цена
И все равно ведь где-то в вышине
И для тебя горит звезда одна»
Шепчу: «йоллирапасрас дан амузар адебоП».
Нет ни начала, ни конца.
Психоделическая зарисовка в автобусе
Кирилл вышел из тёплого и уютного бара в промозглую сырость аномальной зимы. Январский мелкий дождь быстро намочил куртку, а холодный ветер заставлял ёжиться и проклинать всё на свете. Дойдя до автобусной остановки, молодой человек достал из кармана пачку красного «Мальборо». Осталась последняя сигарета. И если её прикурить сейчас, то как назло подъедет автобус. Впустую закуренные сигареты злили Кирилла больше всего на свете.
На здании через дорогу висел огромный банер с фотографией популярного певца – любимца школьниц и одиноких домохозяек. Такой, знаете, смазливенький, с приторным голосом и огромным самомнением. Его песня со словами «Я что ли виноват, что я нравлюсь всем, а вы – никому?» уже месяц держалась на первых строчках всех хит-парадов.
– Любезный, – произнёс скрипучим голосом иссушенный старик, внезапно оказавшийся на остановке, – угостите сигареткой, пожалуйста.