Гаси её быстрее, пусть не греет!
Пусть разрастается в дыму твой страх.
Уйду ли я от грохота всех слов
И скроюсь ли в домах пятиэтажных?
Ты мне ответ, прошу, свой напиши
На самокрутках маленьких бумажных.
Я опускаюсь пред распятием книг,
Я поднимаю рваные колени.
И снова призраками ходят за спиной
Моих лазурных мечт святые тени.
Накрыв чело непрочным капюшоном,
Держу в руках чернильные листы.
А предо мной стихи летят, как черти
И бьют в глаза их чёрные хвосты.
Чернеет небо, тучи – все в одну
И надо мною, громом разрывая,
Выходит старая и тощая душа.
Выходит и идёт ко мне, рыдая.
Лицо в грязи, изранены все руки,
А я держу в кистях намокшие листки
И та душа ползёт ко мне едва ли,
И тянет в руки розы лепестки.
Я на неё смотрю с оскалам злым:
Зачем мне эти лепестки в грязи?
И вдруг душа сказала тихо мне:
Не умирай, а богу возрази.
Поднялся я, едва их в руки взяв,
Пусть улетели все мои листы —
Зато над головою облака
Теперь прекрасны, солнечно – чисты.
Изранен весь, измазан чёрной грязью
Смотрел как книги улетают в даль.
Но почему-то в этот светлый миг
Мне было вовсе ничего не жаль.
Всё заново пойдёт, без темноты.
Пускай летят чернильные листки.
Завянет всё, что в жизни расцвело,
Об этом мне сказали лепестки.
20:38
10.10.23
Ничего не жаль, ведь всё прошло.
Нафталинный ветер дышит в шею,
Я его прохладу унесу
И в своих ладонях вмиг согрею.
Всё прошло, осталось ничего.
Вновь врезаются осколки в ноги,