– Товарищ Кольцов, политрук! – негромко произнес Свиридов и, двинулся на Антона, поднимая вперед руки.
– Алексей! – не своим голосом произнес молодой человек и сам, шагнув навстречу, стал протягивать к нему руки. Своими объятия он встретил красноармейца и крепко прижал себе. – Тебе, значит, удалось уйти живым! Тебе удалось.
– Так и вы живы, товарищ политрук! А ведь я совсем не надеялся. Как выстрелы у деревни стихли ….
– Вован! – вновь раздался хриплый голос из-под трактора, словно прозвучал из другой, параллельной жизни, будто специально мешая произойти чему-то радостному и яркому.
Антон дернулся от неожиданности и оттолкнул от себя мужчину, прерывая крепкие объятия.
– Что это за хрень происходит? Я вас всю ночь во сне видел! Вы что такое со мной делаете? – молодой человек отпрянул, тряся головой. Он привычным для себя жестом провел рукой от затылка до подбородка, смахнув кепку на землю. Присел на корточки и закрыл лицо ладонями.
Вчерашняя ситуация повторилась едва ли не полностью. Состояние, не свойственное обыденности, вновь поселилось внутри. Ощущение полного отсутствия контроля над собой, перенос в другую реальность и пребывание не то во сне, не то наяву. Антон ощутил слабость контроля над своими эмоциями, почувствовал ту грань, которую воспринял как безумие, как переход к потере рассудка, к душевной болезни. Перед глазами мелькнули лица людей, страдающих психическими расстройствами, которые он видел где-то в кино.
– Парень, успокойся. Я сам не знаю, что творится. Думал, это твоих рук дело, – мужчина, тяжело дыша, смотрел в него, – я то же полночи не спал. То же во сне войну видел. Бегал там по лесу с ружьем. И тебя там видел. Только не тебя, как сейчас, а того в форме. Ну, политрука, значит.
Он сделал несколько медленных шагов назад, отстраняясь от молодого человека. Впереди, перед собой, он держал ладони с растопыренными пальцами, как бы преграждая к себе путь чего-то неведомого, потустороннего. Антон встал, опустил руки и внимательно посмотрел на Володю. Красноармейца он уже в нем не видел. Перед ним стоял только простой, невысокий, плотного телосложения, работяга в грязной майке и в старых заношенных тренировочных штанах с вытянутыми, в дырах, коленками.
– Так у вас то же сон о войне был? И как это объяснить? – медленно протянул молодой человек, глядя на мужчину глазами, в которых тревога сменилась жалким подчинением судьбе и воле ситуации.