- Хороший мир! Всё отрастает и можно есть сладкого сколько
влезет. Слушай, великий господин, вот на кой тебе сдались эти
холопки? Съезди в Свободный город, он же под боком. Там только
захоти, девки такие штуки выполняют, что твоим быдлянкам объяснять
заморишься, что так тоже можно. Хотя если честно, тебе крупное
травоядное надо подыскать, у вас будет культурное единение. Тебе бы
гораздо больше тупая скотина подошла, потому что те, кто меня не
понимают с первого раза обычно не очень сообразительные.
Я вывернул остатки варенья на стол, подошёл к могучему бару,
по-другому не сказать. Здесь было собрано всё самое лучшее из
лучшего. Это конечно была бледная копия бара, который был у Траха,
но он настоящий коллекционер, а не распонтованный попугай,
кичащийся своим богатством и всевластием. Сполоснул водкой сосуд от
остатков варенья, нашёл бутылку абсента в 85 градусов. Это почти
чистый спирт, правда не прозрачный, но мы же не медицинские образцы
для студентов храним, где важно сохранение цвета и формы, а мне
нужен только сувенир. Залил банку абсентом. Кот бы не одобрил, но у
меня на это дело заказик есть. А что? Если я выполняю основное
задание, почему не могу взять шабашку? Надел одноразовый
медицинский халат, маску, шапку, в глаз вставил золоте пенсне, в
руку взял Пальценож:
- Нуссс, приступим, - попытался я передразнить стиль разговора
древнего доктора.
Подошёл к затмевающему солнце. В одной руке Пальценож, в другой
хрустальный сосуд полностью освобождённый от варенья и поигрывающий
светом заходящего солнца в идеальных гранях. Всё прошло быстро,
можно сказать буднично. Великий, наверное, и вправду тупой, если
одного раза не хватает. Затмевающий солнце выл, а я помыл нож и
руки водкой, не забыв плеснуть спиртного на ровный срез
величайшему, сидящему в кресле. Это Стикс и заражения крови не
бывает, но так хотелось сделать хоть ещё одну маленькую гадость.
Мою шутку оценили, пытаясь выгнуться и замычали в двое громче.
Я вежливо поблагодарил за гостеприимство и найденное для
аудиенции время, вышел из комнаты, через вырезанную в стене дырку,
а через десять минут был за периметром стаба. За моей спиной завыли
сирены тревоги, и по поселению заметались вооружённые люди. Сейчас
господина найдут и отправят к знахарю. Поползут слухи, и разумеется
у этих слухов будет документальное подтверждение в несколько
фотографий, сидящего с высоко заданными ногами господина
затмевающий солнце, держащего у себя на голове чудный сосуд,
заполненный предметами гордости и залитыми абсентом.