– Ах ты врушка! Тоже мне, пуп земли! Он меня пригласил, меня, и только меня! Что, съела? Он даже не заметил тебя на лестнице! Вообще не посмотрел.
– От наивности до глупости один шаг, – ответила Гортензия, меряя сестру взглядом.
– Это что значит, мама, скажи!
– Это значит, что вы сейчас прекратите болтать и спокойно поедите!
– А ты почему не ешь? – спросила Гортензия.
– Я не голодна, – ответила Жозефина, садясь с девочками за стол.
– Макс Бартийе может даже не мечтать, – сказала Гортензия. – Ему ничего не светит. Мне нужен человек красивый, сильный, сексуальный, как Марлон Брандо…
– Кто такой Марлон Брандо, мам?
– Это знаменитый американский актер, малышка.
– Марлон Брандо! Он прекрасен, как же он прекрасен! Он играл в фильме «Трамвай «Желание», меня папа водил на этот фильм. Папа говорит, что это великое кино!
– Супер! Какую ты вкусную картошечку приготовила, мамочка!
– А правда, что это папы нет? Он пошел на собеседование? – забеспокоилась Гортензия, вытирая губы салфеткой.
Момент, которого боялась Жозефина, наступил. Она встретила вопрошающий взгляд старшей дочери, перевела глаза на склоненную головку Зоэ, которая увлеченно обмакивала картошку в яичный желток, политый кетчупом. Придется объяснять. Откладывать или врать бесполезно. Они все равно узнают правду. Может, поговорить с каждой наедине? Гортензия так привязана к отцу, она его считает таким «шикарным», таким «классным», а он готов достать луну с неба, чтобы ей угодить. Он запрещал говорить при детях о финансовых проблемах и неуверенности в завтрашнем дне. И в первую очередь беспокоился не о Зоэ, а о своей старшей дочери. Их безоглядная любовь – все, что у него осталось от прежней роскоши. Гортензия помогала папе разбирать чемоданы, когда он возвращался из путешествия, нежно гладила дорогую ткань костюмов, восхищалась качеством рубашек, расправляла галстуки и аккуратно вешала их в шкаф. Ты такой красивый, папочка! Ты такой красивый! Он наслаждался ее обожанием и комплиментами, радостно обнимал ее и дарил маленькие подарки по секрету от всех. Они часто шушукались, как заговорщики. В их тайном сообществе Жозефина чувствовала себя лишней. Их семья делилась на две касты: сеньоры – Антуан с Гортензией и вассалы – она и Зоэ.
Отступать было некуда. Взгляд Гортензии стал холодным, тяжелым. Она ждала ответа на свой вопрос.