– Говорят… Тебе рассказать?
– Если это развлечет тебя, пожалуй.
В глазах Беранжер искрилась едва сдерживаемая радость. Тут, видимо, что-то серьезное, подумала Ирис, она бы не стала так возбуждаться из-за незначительной сплетни. Подруга называется… В чью кровать она сейчас отправит Филиппа? Разумеется, женщины вешались на него: симпатичный, стильный, состоятельный. Три «С», по классификации Беранжер. И к тому же скучный, добавила про себя Ирис, поигрывая ножом. Но об этом никто не знает, кроме его жены. Лишь она разделяет суровые будни с этим идеальным мужем. До чего же странная штука, эта дружба: ни пощады, ни снисхождения, лишь бы найти больное место и вогнать туда смертоносный шип.
Они знакомы давно. Такая вот недобрая близость двух женщин, когда видишь в подруге каждый изъян, и все же не в силах без нее обходиться. В их дружбе причудливо переплетались раздражение и нежность, они пристально следили друг за другом, готовые больно укусить или же залечить рану. В зависимости от настроения. И от масштабов опасности. Потому что, думала Ирис, если со мной произойдет что-то действительно ужасное, Беранжер первая мне поможет. Пока у обеих остры когти и крепки зубы, они были соперницами, и только несчастье могло их сплотить.
– Так тебе рассказать?
– Я уже приготовилась к худшему, – насмешливо произнесла Ирис.
– Ох, на самом деле это такая чушь…
– Ну говори уж, а то я забуду, о чем речь, и будет уже неинтересно.
Чем больше Беранжер тянула время, тем больше Ирис нервничала: раз она так мнется и крутит, видно, информация того стоит. Иначе Беранжер мигом выложила бы ее, заливаясь хохотом, вот придумают же! Отчего она медлит?
– Говорят, у Филиппа связь, серьезная и… специфическая. Мне Агнесс сказала сегодня утром.
– Та стервоза? Ты с ней до сих пор общаешься?
– Она позванивает мне иногда.
Они созванивались каждое утро.
– Ну эта может черт-те чего наговорить.
– Зато она всегда все знает, уж в этом ей не откажешь.
– И могу я поинтересоваться, кого себе подыскал мой муж?
– Тут все не так просто…
– И очень серьезно, как я понимаю?
Беранжер сморщилась и стала похожа на обиженного пекинеса.
– Серьезней некуда… – Она скорбно потупила взор.
– И потому ты так любезно решила меня предупредить…
– Ты бы в любом случае узнала, и по-моему, лучше быть к этому готовой.