– …и таковую помощь незамедлительно получил. У меня пока нет ответа на мой запрос в транспортные компании халифата Рагуррааханаш – тамошняя бюрократия славится своей бесподобной заформализованностью, ее даже специально изучают в ксенологических академиях. Но связать два конца одной веревки я еще в состоянии. И пока вы тут старательно интриговали на публику в моем лице, разыгрывали свою цирковую репризу…
– Но ведь ты тоже играешь в те же игры, – негромко заметил Носов. – И даже почти по тем же правилам.
– Отчасти, – сказал Кратов. – Но я не был уверен насчет Анаптинувики. Вернее, до последнего момента не хотел в это поверить. Потому что ничего хуже и вообразить невозможно… Пока не увидел этого шута в твоем кресле и не выслушал его внезапные, никаким здравым смыслом не мотивированные откровения.
– Я не заслужил таких оскорблений, – горько произнес Фабер.
– Не принимайте на свой счет, господин простой инспектор, – сказал Кратов. – Полагайте их адресованными тому, кто всучил вам эту неблагодарную роль.
– Это мне, что ль? – усмехнулся Носов.
– Именно, господин вице-президент, – слегка поклонился Кратов.
– В старые добрые времена в подобных случаях говорилось: я убивал и за меньшее…
Кратов скорчил глумливую физиономию и продекламировал:
Ой, не бейте муху!
Руки у нее дрожат…
Жаль, что старые времена прошли, верно?
– Действительно, жаль, – сказал Носов раздельно. – Фабер, освободите-ка мое место.
Краснея и морщась от смущения, тот вылез из кресла и удалился в противоположный угол кабинета. При этом ему пришлось обогнуть Кратова, что было сделано по излишне, пожалуй, широкой дуге.
– Надо ли понимать это как завершение аттракционов и переход к активной фазе операции по спасению Северина Морозова? – спросил Кратов.
– Надо, надо, – сказал Носов. – Давно уже надо именно так и понимать.
– Тогда позволь последний вопрос. Удовлетвори мое пресловутое любопытство.
– Валяй, – позволил Носов.
– Какое название вы присвоили этой операции? Небось, «Бумеранг на один бросок»?
Фабер в своем углу неопределенно хрюкнул. Носов же покрылся пятнами, словно покраснел и побледнел одновременно.
– Нет, – наконец вымолвил он. – Нет. Твоя интуиция, не менее пресловутая, чем твое любопытство, на сей раз подвела.
– Продолжай, я слушаю, – сказал Кратов.