Купив по мороженому у полной улыбчивой продавщицы, мы прокатились в открытой кабинке колеса обозрения. Внизу играла весёлая музыка, и гуляли люди, а на высоте разгулялся тёплый летний ветер. Кабинку со скрипом покачивало, и Катя испуганно прижималась ко мне. При помощи большого железного колеса я крутил кабинку, показывая Кате то плотину Волховской ГЭС, то высоченные трубы Волховского алюминиевого завода, то новый автомобильный мост.
Когда мы спустились вниз, Катя загорелась идеей прокатиться на карусели с загадочным названием «Сюрприз». На этой карусели катались стоя, крепко держась за поручни и пристегнув страховочную цепь.
– Только ты встань напротив меня, – попросила Катя. – Тогда мне будет не так страшно.
Карусель начала вращаться – сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Вот она разогналась, словно центрифуга – я даже почувствовал перегрузку – и вдруг накренилась, продолжая вращаться! Теперь мы с бешеной скоростью то взлетали вверх, то падали вниз. Я видел восторженное лицо Кати. Подол её платья развевался на ветру, волосы летели, сверкая на солнце, словно золотая волна!
– Твои родители живут здесь? – спросила Катя, когда мы, отдыхая от головокружительного «Сюрприза», сидели на скамейке.
– Да, – ответил я. – Хочешь, зайдём к ним в гости.
– Нет, – улыбнулась Катя. – Пока нет. Пойдём ещё на чём-нибудь прокатимся!
***
Выкрашенный в защитный цвет «ЗИЛ» подъехал вовремя. Солдаты попрыгали из кузова, радуясь нежданной свободе. Они привезли с собой лопаты и даже пару ломов.
Белобрысый сержант выскочил из кабины.
– Взвод, вольно! Десять минут перекур!
Бойцы живо рассыпались по поляне, а сержант подошёл ко мне и протянул руку.
– Володя, – окая, сказал он.
– Андрей.
– Ну, показывай фронт работ.
– Так это не близко. Километра три отсюда.
– Ничего, – улыбнулся Володя. – Нам маршировать не привыкать! Погоди, я машину отправлю.
Он сказал несколько слов водителю. Тот кивнул, развернулся, стреляя синим вонючим дымом, и покатил в сторону Светлого.
– В восемнадцать ноль-ноль он должен нас забрать, – сообщил мне Володя, морща вздёрнутый нос.
Затем полез в карман гимнастёрки и достал пачку «Примы». Протянул мне.
– Закуривай!
Я покачал головой.
– Не курю.
Володя чиркнул спичкой.
– И что, ты каждое утро будешь приходить сюда из Черёмуховки? – спросил он. – Сколько тут?