– Собираюсь! Сейчас из стола вещи заберу…
Понимая, что сегодня я точно не сумею организовать ни побег, ни дипломатические переговоры с будущим благоверным, я занялась единственно верным занятием – открыла ящик стола и достала оттуда несколько писем, небольшой портрет молодого мужчины, а так же пухленькую тетрадь в кожаном переплете.
– Так-так… Что это тут у нас? Дневник?
Думала, что просто полистаю, но неожиданно на раскрывшейся мне странице прочитала запись: “Сегодня я впервые обманула Кору… Провела ритуал прежде, чем мы с ней условились. Магический дар во мне, и совсем скоро наступит день первой инициации. Статуэтка в ее руках теперь не более, чем пустышка”.
Магический дар? Статуэтка – пустышка? Инара зачем-то обманула Кору?
Прочитала это, и почти сразу же почувствовала, как вдруг закружилась голова. Стараясь удержать равновесие, уперлась ладонями в стол. Перед глазами заплясали цветные пятна, а после вдруг в один миг мир вокруг словно разбился на тысячи частей, осколков какой-то странной мозаики.
Что происходит?! Посмотрела в зеркало напротив и увидела множество своих отражений, как будто бы за моей спиной стояло еще одно, но я знала, что больше никаких зеркал в комнате не стояло.
– Ина-р-ра… – донеслось до меня, словно из какого-то подземелья, далекое и странное. – Ина-а-р-р-ра-а-а…
Резкий вдох. Побелевшие пальцы вцепились в столешницу. Рядом лежал открытый дневник, который я поспешила захлопнуть. В дверь молотили так, что она готова была слететь с петель.
– Леди Инара Кайса! Откройте немедленно! – голос Даймонда был взволнованным и полным праведного гнева.
– Я… Я… – закашлялась, окончательно приходя в себя. – Я задремала! Я все собрала, уже выхожу!
Открыла дверь, и почти сразу же попала в объятия лорда Ильвира. Тот, каким-то неуловимым чутьем меня ощущал, иначе как еще иначе объяснить то, что он даже с повязкой на глазах сумел сейчас прижать меня к стене в коридоре и нависал теперь, словно скала.
– Пустите! Вы же все равно меня не видите! Смысл запугивать? – пискнула я.
– А кто сказал, что я запугиваю? – голос Даймонда сейчас был мягким, вкрадчивым, почти нежным.
Судя по всему, он был в бешенстве, и это была одна из форм проявлений его гнева. А мне, между прочим, и правда страшно стало! Даже коленки затряслись!
– Нет?