Аня лежала и смотрела в темный потолок, чуть подсвеченный пробившимся через плотную штору светом уличного фонаря. Рядом мирно похрапывал Андрей. Аня облизала шершавые пересохшие губы. Она понимала, что не сможет притворяться и играть, словно ничего не произошло. Аня мысленно прощалась с прежним прекрасным, но внезапно рухнувшим миром. Ей снова хотелось зарыдать, но слез больше не было. Не было ничего, кроме ощущения горечи и пустоты.
«Завтра он уйдет… и снова увидится с ней… а я просто умру…»
Я чувствую, как чавкает во сне холодильник.
Я слышу, как кастрюли говорят украдкой.
Я вижу движение всех предметов,
Они заболели моей лихорадкой Одиночества.
Я слышу скрип старого шкафа,
И шелковых штор ночное шептание.
Я вижу движение тонкой рубахи,
И в скрипе дверей немое признанье Одиночества.
Один лишь знак Луны на небе.
И взмах крыла вечерней птицы.
Волшебный свет ночного экрана.
Повсюду тьма. Бредет и кружится Одиночество.
Так вот когда оживают вещи…
Поникший стул плечо подставил.
Скрипят и ходят подо мной половицы.
Осипший диван руки расставил… Одиночество.
И отблеск света на стене с фотографией.
Ожил альбом с желтеющим листиком.
На полке, усталой, раскрылся том.
Забытый роман, роман, беллетристика… Одиночество.
Ворвался город, жужжа и фыркая,
Разбил все окна, кидаясь на стену.
Заплаты новые со старыми дырками.
И в дуновении огни вселенной – Одиночество.
Нет, это не сон, это вечер,
Вечер усталых, изможденных вещей.
А может, просто поздняя встреча,
Зажженный фонарь страха и цепей Одиночества.
Лена сидела в своем кабинете за рабочим столом и нервно рылась в ватсапе. Она увидела, что Аня прислала ей очередное сообщение, но не открыла его, а только скривилась. С самого утра Лене звонили недовольные клиенты, наезжали, угрожали, возмущались, требовали, так как их ужасно разместили в отеле, полностью нарушив предварительные договоренности. Лена, вся в мыле, пыталась разобраться с принимающей турецкой стороной. Но турки, которым она перевела стопроцентную оплату, включили дурака и спокойно переруливали возникшие проблемы на Лену. Женщина захлебывалась от их наглости, она не собиралась попадать на бабки по их вине и стала звонить адвокату. Но у ее адвоката умерла теща, и он был в полном неадеквате. Чтобы успокоиться и найти разумное решение, Лена приняла на грудь пару рюмок коньяка, но и это не помогло. Короче, день не задался с самого утра. Лена оторвалась от телефона, так как услышала, что секретарша препиралась с кем-то в приемной.