В детстве Мирко, конечно, пару раз бывал у соседей, но сейчас все воспоминания о ферме стерлись. Светлые камни, краснокирпичная черепица на крыше, – словом, она ничем не отличалась от любой другой фермы в окрестностях.
Они проехали по колее, огибавшей хозяйский дом слева и заводившей на пустынный двор. Только пара потерянных куриц бродила, поклевывая что-то в жухлой траве среди камней. Из хлева послышалось блеяние, потом мычание. Отец спрыгнул с козел, а Мирко остался сидеть на повозке, внимательно все разглядывая. Лошадь опустила голову на пару дюймов, передвинула свое большое заднее копыто, приняв позу для отдыха. Издалека разносился бой церковных часов. Его не всегда было слышно. Звук зависел от ветра, а его порывы подвластны только Богу. По крайней мере, так говорила мама Мирко, и ее мысли были понятны. Если бой было слышно, значит, Бог хотел привлечь внимание людей.
Отец Мирко снял кепку и вытер рукавом лоб, потом быстро огляделся и направился к двери кухни. Он держал кепку в руке и бесшумно постукивал ею о бедро во время ходьбы. Мирко слышал, как он тихонько насвистывает мелодию, выдававшую попытки сосредоточиться. Отец успел преодолеть половину расстояния, когда вдова скрюченной тенью вышла из кухни.
Только оказавшись прямо перед ним, она немного распрямилась, одновременно убирая руки от спины и упираясь ими в бока. Черное полотняное платье было таким заношенным, что стало серым. Волосы были стянуты назад и спрятаны под платком, тоже некогда черным. Из-под него виднелась только тонкая полоска белых волос. И бледное лицо, которого, казалось, никогда не касались лучи солнца. В руках не осталось ни цвета, ни жидкости, заметил Мирко со своего наблюдательного поста. Она вся иссохла.
Старушка – хотя, наверное, она была не так стара, как казалось, – зажмурилась перед отцом и Мирко и издала звук, который напоминал животный крик. Крик птицы, наверное.
Отец Мирко в ответ пожелал ей доброго дня. Вдова ничего не ответила, а просто смотрела сквозь щелки на потрескавшемся лице, и он продолжил говорить. Мирко видел, как шевелится его спина, слышал, как он добродушно объясняет что-то про коров, что их надо вывести с дальнего поля. Что-то о дороге по полю, он что-то ей предлагал. Да, это только предложение, но он надеется, что ее заинтересует. Ему бы очень помогло, если бы ему не приходилось водить своих коров длинным обходным путем. Он все говорил, а вдова просто смотрела, и наконец его голос стал напоминать нервный свист. Только некоторое время спустя отец Мирко понял, что вдова не слышит, тем более не понимает половины всего, что он там наговорил.