Я захлопнул дверь. Мне вовсе не хотелось знать, что будет дальше. Ответ казался очевидным.
– Что там? – голос Маши выдавал ее страх.
– К-к-крабы… – выдавил я из себя, как только защелкнул шпингалет.
– Крабы? – переспросила сестра.
– Огромные крабы… – уточнил я. Передать словами увиденное представлялось крайне сложным, особенно если мне не хотелось быть принятым за сумасшедшего.
– Просто крабы? – казалось, Маша успокаивалась. Она явно не понимала сути происходящего. Я, признаться, тоже.
За дверью послышался уже знакомый стрекот, и я не удосужился ответить на поставленный сестрой вопрос. Ручка заходила ходуном, и я отскочил от двери.
– Это крабы? – с сомнением в голосе поинтересовалась Маша, порядком поднадоев своими расспросами.
– Они захватили дядю Сережу, – я нервно бросился к окну, ища пути отступления. Перед моим взором предстала жуткая картина: из моря тянулась темная линия, разветвляющаяся в разные стороны. Это были крабы. Огромные крабы. Полчища огромных крабов.
– Как захватили? – вздрогнула сестра. – Убили?
– Они им управляют, – я задернул шторы.
– Что?! Как так управляют?!
– Маша, заткнись! Я пытаюсь думать.
Что можно придумать в такой ситуации? За дверью родной дядя, порабощенный крабом, за окном толпы этих самых крабов… мы заперты в комнатушке на втором этаже, из которой есть только два выхода: дверь и окно. И оба этих выхода ведут к чертовым крабам…
В дверь продолжали ломиться – еще немного, и щеколда не выдержит. А я в свою очередь продолжал безрезультатно искать пути отступления. Но что я мог придумать? Все, что оставалось, оказать сопротивление. Я схватил торшер и приказал сестре тоже вооружиться. Но она снова была так перепугана, что боялась и ногу спустить с кровати. За дверью усиливался стрекот, теперь этих крабов там было явно больше двух особей. Минуты ожидания тянулись вечность, но вот настал момент, когда щеколда не выдержала и дверь отворилась. В нее ввалился наш дядя и встал как вкопанный. Я занес торшер, чтобы нанести ему удар, но тут же почувствовал, что сзади по мне кто-то взбирается. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это был краб. Я истошно заорал и попытался сбросить с себя эту тварь. Но она оказалась цепкой, не прошло и пары секунд, как я почувствовал боль в шее. Сквозь нее прошло нечто острое. Боль была адская, но длилась всего лишь мгновение, потом последовало… озарение. Я взглянул на мир другими глазами: все виделось в ультрафиолете. Ультрафиолетовая Маша тоже взглянула на меня по-новому, и мы начали «переговариваться». Теперь я тоже научился издавать стрекот.