Поужинав, юноша лишь успел приподняться со стула, как к нему подошёл слегка захмелевший брат.
– Артус, можно тебя на пару слов? – проговорил он.
– Конечно, Зелвас, чем могу помочь?
Зелвас – двадцатидвухлетний мужчина, статный и широкий в плечах, в росте же, хоть и немного, но уступающий младшим. Одет он почти как Артус, только узоры на его тунике не серебряные – золотистые. Светлые волосы Зелваса собраны в конский хвост, а его небольшая бородка ярко контрастирует с зелёными глазами; на лице выделяется крупный нос и тонкие губы, но больше всего внимания привлекают брови, расправляющиеся над глазами, подобно крыльям парящего орла – концы их, сужаясь становятся острыми, подобно кинжалам. Характер старшего брата своеобразный: с детства его знают как вспыльчивого и агрессивного по отношению к врагам и завистникам, но доброго и всегда приходящего на помощь друзьям и родственникам.
– Я потренируюсь с тобой утром? – спросил Зелвас, и края его губ слегка приподнялись. – Завтра вечером прибудет дядя – хочу вспомнить, чему он нас учил.
– С радостью, брат, – Артусу и самому было интересно, поэтому он не стал отказывать. – Тогда жду тебя после завтрака во дворе.
Услышав ответ, Зелвас улыбнулся ещё шире. Он кивнул и, похлопав брата по плечу, удалился, тем самым позволив младшему наконец-то подняться в свои покои.
Комната Артуса располагалась на втором этаже дворца. Юноша прошёл мимо стражника, дежурившего у двери, и, не обратив внимания на прозвеневший за спиной удар металла о металл, ввалился внутрь – из-за накопившейся усталости до парня не сразу дошло, что это, должно быть, тот отдал честь.
Покои младшего сына герцога представляли собой помещение пять на семь метров. В самом конце находилась кровать с перьевым матрасом и белоснежным постельным бельём, а над ней парил балдахин из атласной ткани цвета морской волны: при желании на такой огромной кровати легко могли улечься и четверо человек. На полу же был постелен ковёр с изображением цветков и плодов граната – его привёз ещё прадед Артуса откуда-то с востока. Создавалось впечатление, что сперва постелили его, а затем появились стены, – настолько тот был огромным и наверняка тяжёлым. Из-за веса и размеров этот ковёр так ни разу и не вынесли: слуги выбивали его прямо здесь, после чего убирали всё остальное помещение.