Взяв папку, Софья вышла из кабинета. В высоких декоративных вазах холла отражался солнечный свет, щедро льющийся из открытых окон. Погода налаживалась.
– Доброе утро, – сказала, открыв дверь генерального директора. – Можно?
– Да-да, Софья, проходи.
Евгений Анатольевич сидел за широким рабочим столом и улыбался, что само по себе было странным, а в такой день вообще казалось предзнаменованием беды.
– Садись, пожалуйста, – начальник указал Софье на кресло.
Евгений Анатольевич предпочитал обращаться к ней в странной манере, больше подходящей дедушке, нежели начальнику.
Положила на стол папку, села:
– Вы просили зайти, Евгений Анатольевич.
– Да! – торжественно начал он. – Ты, наверное, даже предположить не можешь, зачем.
Софья подумала про графен, Чернова и треклятые фото в Интернете. За любое ее можно было уволить. Евгений Анатольевич в принципе не выносил конкурентов, но от владельца "Лекто" его начинало трясти, и Софья всерьез беспокоилась о здоровье руководителя. Все же года немалые.
Решила не юлить и говорить прямо:
– Почему же, у меня есть подозрения.
– Нет-нет, – директор встал, подошёл к столу и налил шампанского. Затем вернулся и протянул Софье бокал: – Я знаю, что ты предприняла попытку отомстить негодяю из "Лекто". Это было смело, но совершенно не нужно.
Ничего не понимая, Софья продолжала внимательно слушать.
– Вот! – Евгений Анатольевич вынул из сейфа документ, положил на стол, хлопнул сверху широкой ладонью. – Патент наш!
Софья подняла брови, протянула руку и вытащила бумагу. Заверенный водными знаками, голограммой и печатью документ описывал технологию производства тончайшей линзы и подтверждал правообладание ООО "Хвоста кометы".
– Но это… – Софья хлебнула шампанского и перечитала.
– Да! – Евгений Анатольевич чокнулся с ней бокалом. – Мы успели. Поздравляю. Вот это, Софья, называется врезать конкуренту. Впредь поступай именно так.
Софья вгляделась в лицо директора. Как он это сделал? Просто невероятно! А потом подумала вдруг про Чернова. И на лице ее расцвела коварная улыбка:
– А "Лекто" уже знает?
Евгений Анатольевич приподнял бровь:
– Думаю, мы скоро это поймем.
– Что?! – Демид схватил адвоката за лацканы пиджака и встряхнул. – Повторите еще раз!
– Держи…те себя в руках, Демид… Евгеньевич.
Чернов отпустил очкарика и поставил руки на бедра. Глаза его почернели от гнева, ноздри раздулись. Продажный буквоед пытался убедить его, что "Лекто" никогда не сможет производить линзу, в которую Демид вложил прорву ресурсов. Не говоря уже о том, что денег на все это ушло явно больше, чем у золотой антилопы в том детском мультфильме.