Поздним утром Колька приходил в домик с раздутыми от монет карманами брюк, выкладывал свою добычу на стол и перебирал их пальцами. Считать он не умел. Но судя по обилию белых монет, он каждый день зарабатывал от десяти до пятнадцати рублей. Я всегда просил брата
– Купи хлеб.
– Ладно, куплю, – отвечал он и уходил.
А вечером возвращался домой без денег и говорил, что всё проиграл. В 12 лет я узнал от его приятеля Зырянова, что мой брат никогда не проигрывал. А деньги тратил в столовой и в магазинах, где покупал конфеты и пряники. Он хорошо питался и о матери не вспоминал. А я говорил только о матери и мысленно видел только её.
Очень редко брат давал мне копейку для игры, но я часто бил свинчаткой мимо монеты и всегда проигрывал. Тогда впервые я обратил внимание на то, что моя правая рука была слабей левой руки. Потом мать объяснила мне, смеясь, что я родился левшой, а она заставила меня всё делать правой рукой.
– Ох, и смеялась я, когда ты ложку мимо рта проносил.
Каждый день, едва я просыпался, я бежал к магазину, вставал на противоположной стороне дороги и глядел на высокие двери. Дело в том, что мужики, которые выходили из магазина с хлебом, всегда бросали «довески» собакам. Женщины никогда не бросали. Собаки были сытые, не кушали куски хлеба на месте. Схватив «довесок», собака неторопливо бежала по улице. А я тотчас бросался за псиной и кидал в неё земляные комья или кричал, чтобы напугать собаку, чтобы она выронила из зубов хлеб. Два раза мне удавалось отнять «довесок» у собак. Я тут же на месте съедал их.
Но когда я мчался за псинами и метал в них заранее приготовленные камни или палки, то они, поджав хвост, бросались через дырки в огороды.
Брату было девять с половиной лет. Он был гордым мальчиком. Соседки говорили ему, что я стоял перед магазином и бегал за собаками. Он внезапно для меня появлялся сзади или сбоку, сильно толкал меня и за руку вёл домой, говоря:
– Проглот позорный. Только о жратве и думаешь, позорник. Над тобой все смеются.
В этот год я в первый раз в жизни сидел днём или ходил шагом, потому что не было сил. Но если ноги подгибались, и я падал на землю – товарищи брата никогда не ждали меня. Я торопливо дышал, глядя, как они уходили вперёд. А потом рывком вскакивал на ноги и догонял банду шпаны, чтобы вскоре сесть на землю, передохнуть и вновь бежать за мальчиками.