Нюра крестится три раза. До сих пор вспоминает как тогда, после апрельского съезда в восемьдесят пятом (тогда она отпраздновала пятидесятилетие) двинулась в одной нескончаемой толпе, тянувшейся на несколько километров, к Собору Василию Блаженного. Гостила тогда у сыновей. Димка, старший, служил в ракетных войсках, а Санька, младший, удачно женился на московской девушке. И вот она – заветная московская прописка – мечта миллионов граждан!
Через несколько лет стала бабушкой, а уже в новом веке и бабой Нюрой. Красочная столица приветливо встретила ее, пронесла сквозь толчею, полную пестрых и диковинных нарядов, и привела к великому памятнику времен Иоанна Васильевича. Там-то она впервые и узнала, каково это: креститься в храме.
По собору Александра Невского бродят разные люди и существа, похожие на них. Слабо мерцает огонь на желтых тоненьких свечах, томно стекает горячий воск. Разносится волшебный запах ладана. Пахнет от него Древней Русью и юродивыми, Сергием Радонежским и подвижниками. Нюра переводит тусклый взгляд с одного образа на другой, и что-то вертится, шумит в голове старухи. Поворачиваются проржавевшие колесики, катятся металлические шарики, раздуваются толстые меха. О чем она думает? Пожалуй, что о внуках и правнуках.
«Покреститься бы тут невестке Славика. Как же можно ж с некрещенной? И Артурика правнучка крестить не собираются. Беда-беда» – качает головой Нюра и неспешно передвигается по собору. Со всех сторон внимательно глядят Апостолы, Иоанн Креститель и Георгий Победоносец. Баба Нюра совсем не боится их пристальных взоров. Давно изучены стены собора, давно познаны хоженые-перехоженые тропки. Пройдет Нюра и вслепую, хоть сейчас завязывай глаза.