Меня сбивают с толку люди, чья любовь – сложное чувство, которое то выдается понемногу, то придерживается, чья любовь – это одержимость контролем. Люди, которые приносят так много боли, что в конечном счете тебе уже не важно, любят они тебя или нет, просто хочется, чтобы эта боль исчезла. Последние две недели выдались тяжелыми, но мои друзья были на высоте: они слушали меня, были готовы предложить свою заботу и раз за разом говорили мне, что я достойна любви. Меня поразило, как много людей за это время сказали, что любят меня. Я не просила об этом, но моя потребность услышать эти слова словно висела в воздухе. Моей главной опорой стали Маркус, Бхану и Брюс. Но были и Донна, и Карен, и Крис. И, конечно, Кевин.
В последнее время я подолгу говорила с Брюсом Буном по телефону, а вчера, по-весеннему теплым вечером, мы встретились в Кастро. Брюс рассказывал, как писал новый пост в блоге и о своих отношениях с Джейми, который умер чуть больше года назад. Я навещала Джейми за несколько недель до его смерти, в последние выходные, когда он был в сознании. (После этого он словно превратился в призрачную фигуру, стонущую в кровати, пока Брюс и я сидели на кухне за чаем и ели моти.) Я принесла Джейми коробку трюфелей Joseph Schmidt и села у его постели. Он сказал, что звонил всем близким и говорил, что любит их. Он сказал, что мы недостаточно говорим людям, как сильно их любим, но осознание того, что он умирает, подарило ему эту возможность, так что это знание было своего рода благословением.
Вчера вечером, пока мы шли по 18-й улице, Брюс сказал мне, что его любовь к Джейми безусловна. И когда я не ответила сразу, он заметил вслух, что я сделала паузу. Я сказала, что не знаю, может ли человеческая любовь быть безусловной. Он сказал, что любит Джейми несмотря ни на что, а я ответила, что он и правда с ним через многое прошел. Брюс согласился: Джейми был наркозависимым. Мы поговорили о проблемах Джейми с наркотиками и о том, как его зависимость повлияла на жизнь Брюса. Он спросил, разве твоя любовь к Кевину не безусловна? Я ответила, что она, похоже, способна пережить что угодно. Но что, если бы Кевин изменился, если бы он стал ужасным человеком? Любила ли бы я его тогда? Я сказала, что заботилась бы о нем в любом случае. Мы согласились, что Кевин вряд ли изменится. Я спросила Брюса, любил бы он Джейми, если бы тот ему изменил? Брюс ответил, что это единственное, чего бы он не стерпел. Я спросила, почему это для него так важно, и он ответил, что не знает, просто это так. Мне нравится, когда люди не чувствуют необходимости рационализировать свои потребности. Затем мы заговорили об «Экстазе святой Терезы» Бернини, о том, как соблазнительно в нем сочетаются язычество и католичество, сексуальность и духовность. О том, как святая Тереза самозабвенно отдается. Подобно животному или ребенку.