Гринмейл, или получение денежных средств через выкуп акций по завышенной цене (вариант – отступные), может выступать лишь одним из формально законных инструментов рейдерства. Что касается недружественных (враждебных) поглощений, то «в США и Великобритании этот термин имеет совершенно иное значение, отличное от российского. Если в иностранных юрисдикциях это означает скупку акций на рынке, осуществляемую против воли менеджмента компании и (или) собственников наиболее крупных пакетов акций, то в России недружественные поглощения чаще всего представляют собой установление контроля над компанией с применением противозаконных методов и средств, часто сопровождающихся завладением акциями компании против воли их настоящих собственников»[45].
Отличительной характеристикой специфического феномена рейдерства выступает то обстоятельство, что противоправная деятельность очень часто осуществлялась на профессиональной основе, иными словами, в некоторых государствах тех времен функционировало множество формальных и неформальных структур, основным профилем деятельности которых было именно противоправное перераспределение правомочий собственности. Помимо заказчиков, другими субъектами выступали партнеры рейдерских организаций и заинтересованных сторон (клиенты, потребители, поставщики), конкуренты, менеджмент, банки, страховые компании и конечно представители органов власти.
Методы рейдерских акций также были основаны на противозаконных действиях: мошенничество, подделка реестров акционеров и учредительных документов, преднамеренное фиктивное банкротство, незаконные распродажа или замещение активов, противоправный контроль над менеджментом, сговор с должностными лицами, коррупция. И если «изначальное разграничение законных прав влияет на эффективность действия экономической системы»[46], то есть на ее капитализацию, то правовое «желе» в рейдерском преломлении означает, что «любой актив стоит ровно столько, сколько денег надо вложить в его отъем»[47].
Рейдерская волна утихла не по причине принятия соответствующих законов или наведения правового порядка, а потому, что львиная доля «доступных» центров генерации дохода была перераспределена. Однако в середине второго десятилетия провластный рейдерский инструментарий по-прежнему может быть активирован в считаные мгновения – беззубость правоприменения никуда не исчезла.