– Конечно,– усмехнулся Гая, глядя на меня с легким презрением, ведь что может знать женщина об оружии, даже если она дочь Оуюн Хагана и жена Тархана.
– Так для чего же? Ответь мне, Гая!
– Для войны, для чего же еще. А для вас еще оружие- это средство чтобы богатство вашего Племени увеличилось.
– Ты заблуждаешься. Гая!– остановившись и глядя ему в глаза, сказала я.
– Да как же?! Оружие нужно для того чтобы воевать.
– Мой отец, Великий Оуюн Хаган никогда, слышишь, Гая, никогда! Не нападал на свободные Племена! А оружие нам нужно, конечно. Но нужно для того, чтобы те, кто решится напасть на наши и дружественные Племена, на себе познали совершенство наших сабель, кинжал и луков. И наших прекрасных воинов, смелых и сильных.
– Так что,– желая закончить разговор, спросил Гая,– вы не продадите нам оружие?
– После нас ваш караван пойдет в Красные земли. Задай все эти вопросы моему отцу, Оуюн Хагану. Если он решит продать вам оружие, то вы сможете забрать его на обратном пути,– я кивнула ему, давая понять, что разговор окончен.
Уходя, я видела, что он остался стоять на месте, я чувствовала его взгляд.
После разговора с Гая мне хотелось побыть одной, но идти на реку не хотелось, там невозможно остаться незамеченной, в юрте дети и Гулкыз с Жайнагул. Я помнила, что пообещала им дать монет, но видеть никого не хотелось… Хотя… навещу-ка я Хасана, подумала я, надеясь, что у него еще не собралось много народу и мне удастся побеседовать с ним в тишине.
Мне повезло и я застала Хасана, обустраивающего свой шатер. Сколько я помню, все тот же потертый ковер, цветные, уже сбившиеся от времени подушки, все те же пиалы и кувшин со свежей водой вместо чая. Светильник и дорожный, но очень богатый алтарь, пополняющийся все время, ведь Хасан, бродячий факир и йогин, следующий таинственному Учению Заратустра, превосходный врачеватель и философ, знающий ответы на многие вопросы, имел слабость- он не мог пройти мимо священных предметов, редких свитков, благовоний и всего того, что придавало его бродячей жизни неповторимый смысл, являлся его опорой и защитой. Хасан обернулся и поставил статуэтку гневного Божества, которую он протирал рукавом халата. Он протянул мне обе руки и пошел на встречу, улыбаясь. Глаза его лучились и сияли.
– Приветствую тебя, Солонго! Устраивайся на подушках, сейчас я угощу тебя невиданными фруктами, они, конечно сушеные, но таких ты еще не пробовала. Первый раз наши купцы везут такие. Отведай!