– А сама кухарка?
– Та говорит, что не припоминает, хотя при разговоре добавила, что спать было душно.
– Значит, слова племянницы против тётиных. А вы склоняетесь к какому мнению?
– Большее доверие имею к кухарке. Я проверил крышу, там не нашёл ни следа, ни царапин, свидетельствующих о том, что кто-то влез в комнату через окно. Зато следов в избытке на кухне и на лестнице.
– Кто-то имел желание пустить нас по ложному следу? – подхватил мысль чиновника для поручений Филиппов.
– Именно так. Теперь второй аспект дела. Вскрыт сундук, взяты деньги и драгоценности, хранимые там, – продолжил Мечислав Николаевич, – а ценные вещи в шкафу не тронуты.
– Вы хотите сказать, что убийца знал, где искать?
– Да, – кивнул в знак согласия Кунцевич.
– Стало быть, в деле может быть замешан кто-то из родственников…
– Или людей, близких к хозяину? – Лунащук смотрел то на Мечислава Николаевича, то на непосредственного начальника.
– Вот в этом направлении надо искать, – задумчиво произнёс Филиппов, потом посмотрел по очереди на сотрудников. – Что выяснили о зяте убитого?
– О Михаиле Семёновиче?
– Да, о нём.
– Михаил Семёнович Висковитов, двадцати восьми лет, из крестьян Тверской губернии. В столицу приехал шесть лет тому, сразу же поступил приказчиком к Андрееву, тот тоже родом из Тверской и поэтому питал особую слабость к землякам. Всегда помогал – если не деньгами, то способствовал устройству на хорошее место. А Висковитов оказался вообще земляком не только по губернии, но и по селу, из которого родом был Моисей Андреевич. Что произошло далее, выяснить не удалось, но через год приезжий стал зятем хозяина. Отношения между ними испортились, но стали лучше после смерти Марии, когда она умерла родами. Тогда же Моисей Андреевич составил духовное завещание, где всё имущество и деньги отписал внучке, а душеприказчиком при ней оставил своего зятя. Это пока всё, что удалось узнать, – закончил Лунащук.
Владимир Гаврилович сузил до щёлочек глаза и смотрел куда-то поверх голов чиновников.
– Вот что, господа… Соберите по этому Висковитову все сведения. Нет ли любовницы, долгов или иных страстишек?
– Вы думаете, что… – начал Кунцевич.
– Нет, – поморщился Филиппов, – нам надо проверить Михаила Семёновича, чтобы вычеркнуть эту линию из дознания, ведь обычно мотив убийства – деньги, а здесь наследство.