– Хорошо. Очень коротко, конечно. Хотелось бы узнать, понравился вам рассказ? – сняв очки, она держала их за дужку и смотрела на меня.
– Нет, если честно, – ответил я, пожав плечами.
– Почему? Что именно вам показалось неправильным? – спросила она, чуть вздернув брови вверх в удивлении.
– Все неправильно. Например, главный герой. Он много лет был влюблен в девушку, но ничего не предпринимал. Это не по-мужски, – ответил я.
– Ну, а что, по-вашему, он должен был делать? – спросила Валерия Григорьевна.
– Действовать, если хотел добиться взаимности или молчать, раз не набрался смелости на поступки, – ответил я, полностью развернувшись к ней.
– Ну и каким же образом он должен был действовать? – уточнила она, видимо, не согласная с моей точкой зрения.
– Дарить цветы, признаваться в любви, просить ее руки. Что там еще в то время делали мужчины? – не унимался я.
– И вы думаете, он добился бы своего в таком случае? – слегка возмущенно спросила она.
– Это всегда неизвестно. Но, если бы все мужчины боялись проявлять свои чувства, нас с вами не было бы, – все отвечал я на ее вопросы.
– Вот именно, ни вы, ни я не знаем, как бы повела себя Вера. Правильно? – произнесла она, написала что-то в журнале и снова посмотрела на меня. – Спасибо, присаживайтесь. У кого-то есть другое мнение? – спросила она, уже глядя на остальных.
– У меня! – сказала Вероника, поднимая руку.
– Прошу вас, – сказала она, показывая на место рядом с доской. – Ветрова Вероника?
Ника кивнула в ответ, когда выходила. Встав у доски, она посмотрела на учительницу, а потом уставилась на меня.
– А я считаю, что Глеб неправ. Александр Иванович ясно дал понять, что Вера вышла замуж за богатого графа по любви. А значит, никакие поступки бедного чиновника Желткова ее не впечатлили бы. А вот спустя несколько лет чувства ее к графу остыли, и тогда романтические письма от Желткова стали для нее отрадой, поэтому, узнав о его смерти, она подумала, что упустила самую большую любовь в жизни, – ответила Вероника и в конце слегка сощурила глаза, показывая, что знает все лучше меня.
Я уставился в потолок и покачал головой, чтобы она знала, что не впечатлила меня.
– Спасибо, Вероника, садитесь. – Она даже улыбнулась этой вредине. – Может, кто-то еще?
Учительница посмотрела на класс, который не особо хотел обсуждать рассказ. Тем более что большая часть не открывала даже краткое содержание.