Закрыв воду, Константин вернул чайник на плиту, защёлкал газовой конфоркой.
Артём написал, что два года назад профессору диагностировали неоперабельную опухоль мозга. Времени уже прошло прилично, и, насколько я знаю, так долго с таким диагнозом не живут. Наверняка обморок был вызван болезнью. Значит, ему осталось совсем недолго.
– А ведь Кристина не знает, что вы умираете, да?
Я внимательно наблюдал за его реакцией. Он замер на секунду, бросил на меня взгляд. Плита наконец выдала маленький очаг голубого пламени. Константин подошёл к столу, тяжело опустился на мягкое сиденье высокого стула с затейливой резьбой на спинке.
– Не знает. Незачем ей. И так видите, какая эмоциональная. А вы как?..
– Я же бывший сыщик, забыли?
– Ах, ну да. Ну да.
Константин снова улыбнулся, но этот раз как-то тускло.
– Какие прогнозы?
– Да кто их разберёт, врачей этих, – он пожал плечами. – Может, месяц, а может, полгода-год. Сказали, зависит от темпов роста опухоли.
– Примите мои соболезнования. Мне жаль, правда.
– Спасибо, я уже свыкся с мыслью о скорой смерти. Ничего. Зато смогу точно узнать, прав я был в своих исследованиях или нет.
– В смысле?
– А что у вас с рукой? – вместо ответа спросил Константин.
Удивительная всё-таки у него особенность игнорировать вопросы. Ладно, всему своё время. Я осторожно положил ноющую конечность на стол, как если бы собирался сдавать кровь, и начал разматывать бинт.
– Это и есть причина нашего визита, в общем-то.
Бывший профессор исторического факультета не отрываясь смотрел на появляющуюся из-под марли воспалённую кожу. Пригнулся изучить загрубевшую ладонь. Когда он увидел чёрные извилистые прожилки, шумно вдохнул носом, прошептал:
– Не может быть… Что с вами произошло? Как?
Я рассказал ему о ночной драке со странными чёрными существами. Услышав про голубое свечение из широко раскрытых ртов, Константин возбуждённо вскочил и выбежал из кухни. Я удивлённо посидел с минуту, начал заматывать бинт обратно.
– У него там не кабинет, а целая библиотека, – ожил планшет. – Я сходил за ним посмотреть, куда он поскакал так резво. Роется, что-то ищет.
– Будем надеяться, найдёт, – пробормотал я. – Зуд достал уже. Странно, кисть вообще не болит.
– Кстати, по-моему стало хуже. Вернёмся, сам посмотришь. Хрень какая-то.
Отличный диагноз от того, кто почти целиком теперь состоял из энергии Древа Жизни и, на мой взгляд, по силе не уступал какому-нибудь Супермену. Хрень какая-то. Спасибо, утешил.