Однако в течение VIII в. до н.э. еще весьма значительная часть Аргосской равнины все больше и больше переходила в руки экспансионистов-аргивян, и Аргос de facto установил (как верно указывает Геродот в отношении кинуриев) гегемонию над большей частью области, известной как Арголида, включая и крупнейшие центры бронзового века Микены и Тиринф. В процессе установления этого господства периодически терпели поражения и даже изгонялись менее сильные соседи, такие как жители Асины на побережье, их место занимали переселенцы из метрополии: это представляло собой форму внутренней колонизации, которая во многом позволяла устранять необходимость для Аргоса выведение колоний за морем. В этом отличие от эмиграции из страдавшего от нехватки земли Коринфа, которую он вынужден был практиковать во второй половине VIII в. до н.э. (см. восьмую главу). Влияние на внешний мир оказывалось и другими, более мирными путями, посредством вывоза произведений искусства и умелых аргосских мастеров. И те, и другие были достаточно многочисленны, особенно если говорить о множестве посвятительных бронзовых и терракотовых фигурок животных и людей в месте, которому суждено было стать одним из эпицентров этнического взаимодействия греков и развития общегреческой идеи: межполисного, «международного» святилища Зевса Олимпийского, располагавшегося на северо-востоке Пелопоннеса, древней Олимпии (см. Приложение).
Ранний Аргос находился под управлением своего рода царей, по большей части неизвестных, если не считать блистательного Фидона, наследственного монарха, о котором Аристотель достаточно странно говорит, что тот «превратился в тирана». К несчастью, датировки здесь весьма ненадежны (они колеблются от VIII до VI в. до н.э.), но соблазнительно связать его имя с ростом численности населения и благосостояния в конце VIII – начале VII в. до н.э., подтвержденным увеличением количества роскошных погребений одно другого богаче, которые были обнаружены в Аргосе и его окрестностях (материалы раскопок опубликованы греческими и французскими археологами), и успешными военными предприятиями, среди прочего крупной победой над Спартой при Гисиях (в Кинурии на юго-восточной границе Арголиды), традиционно датируемой 669 г. до н.э. Это знаменовало собой вершину военного могущества Аргоса в исторические времена, и никогда более Аргос не наносил Спарте поражение в битве.