– Не смей касаться меня, понял?
– Да, прости, я просто хотел понять…
– Можешь ли ты меня коснуться? Нет, не можешь.
Антуан раскрыл свою челюсть, и прислонился к своей щеке ладонью в место пощечины.
– А почему тебе можно, а мне нельзя?
– Потому, – пожав плечами, ответила девушка, а затем, будто сказала то, что пришло ей на ум, – потому что мне так захотелось, – и тут же расплылась в обворожительной улыбке.
– Зачем? Это же больно.
– Привыкай, видишь ли, в этом мире – в чистилище, в котором ты оказался нет правил, есть лишь какая-то лютая месть и злость, никто тебе не подаст руку, никто тебя не пожалеет, думаешь, я не знаю, как ты хотел свести счеты с жизнью?
– Эм, – замялся Антуан, теряя уверенность, – а когда именно? Точнее, сколько раз?
Дьяволица заулыбалась, проведя своим языком по красным губам слева направо.
– Знаешь, есть темы поинтереснее, хотя, пойдем, – сказала она, положив руку на плечо Ключевскому, – путь у нас неблизкий, будет, о чем поговорить, – ничуть не скрывая своей усмешки в своем слегка злобном взгляде, предвкушая какую-то ноту удовольствия о том, что сейчас будет много веселого по той причине, что кому-то не везло в жизни так сильно, что проблемы окружающих и их трудности – это звучало бы, как – ну, почему вы дали мне сдачу не сотнями, а полтинниками?
– Понимаешь, – стало было говорить ехидным голосом незнакомая рыжая женщина.
– Стой, а как тебя зовут, я помню, мы встречались, когда то уже, только забыл.
– А, да, да, было дело, я тебя предупреждала, но ты перешел на сторону зла, засмеявшись со мной в унисон, забыл, как там было написано?
Тут память, как молния, пронеслась в голове Антуана, и он вспомнил, как работал в интернет магазине.
– Ну, так вот, я Серафима, ну, падший ангел с обожженными крылами, можно так сказать, я та сущность, что застряла между тем и этим миром и получается и там, и там, могу быть, где хочу, и делать все, что мне захочется.
– То есть, ты просто неудачница с красивой внешностью?
– Это еще почему? – удивилась Дьяволица.
– Ну, ты просто нищая, тебя отпустили на свободу, типо, как бы так…
– А, да, да, я хотела слишком много, думала, что все, что я писала – это будет хитом, а потом мне сказали, что меня никто не держит и мне ничего не должны, так как со мной, – усмехнулась она, и продолжила, – иметь дела – это вредить себе.