Алёша сидел и читал. Целыми днями. Лишь иногда делал короткие перерывы. Если смаковал каждый абзац, каждое предложение, выходило за день страниц сто. А если взахлёб – все двести, а то и триста.
Восемь томов Жюля Верна, восемь – Майн Рида, восемь – Вальтера Скотта, семь – Фенимора Купера, сборник рассказов Конан Дойля… Все книжки о приключениях, что стояли на полках в румынской стенке, Алёша уже прочёл от корки до корки, некоторые даже по два, по три раза.
В шестом доме у нас половину первого этажа занимает детская библиотека, две минуты добежать. Там Алёше попался как-то роман французского писателя Луи Жаколио «Грабители морей». Книжка новая, только из типографии – писателя этого у нас при Советах долго запрещали. Когда мальчик дочитал роман, у него потом весь день отчаянно колотилось сердце. Он кружил по комнате, представляя себя в стане бесстрашных героев, что бьются с пиратским отребьем, не щадя ни вражьих, ни своих жизней.
На следующий день с утра пораньше Алёша побежал в библиотеку. Явился до открытия, пришлось ждать под дверью. Десять минут показались Алёше вечностью. «Уже прочитал?! – удивилась пожилая библиотекарша. Она вся была словно одна большая, толстая, сдобная улыбка. – Или не понравилось?» Алёша объяснил: мол, роман такой интересный, что проглотил залпом. И попросил ещё чего-нибудь из Жаколио. Женщина сразу принесла ему из пахнущих старой бумагой лабиринтов другую книжку, что недавно напечатали и завезли в библиотеку, – «В трущобах Индии».
Читать он сел в тот же день. Роман был увлекательный, но не такой захватывающий, как «Грабители морей». Не так уж много Алёша осилил – всего-то четверть.
Солнечная безветренная погода к полудню испортилась. Небо набрякло тучами. Сначала заморосило, потом обильно, крепко полило. По-прежнему стояло безветрие, но тучи всё набегали и набегали незнамо откуда.
Так и на следующий день. Алёша проснулся под дробь ка́пель о жестяной отлив. Родители уже собрались на работу и завтракали. Мальчик подкрепился бутербродом с чаем, когда они ушли. Уселся в любимое кресло, укрылся пледом. Взял книжку. Какое-то время не раскрывал: смотрел в окно, на старую берёзу – как дождь бьёт по листве.
В такие дни дома с утра до вечера царил полумрак – квартирка тесная, а одно окно загораживает мебельная стенка. Мама, если замечала, как сын читает в потёмках, включала свет: мол, не порти глаза. Мальчик сердился – почему-то не любил горящие средь бела дня лампочки. Оставаясь дома один, никогда не включал раньше, чем наступал вечер.